«Да, уверен».
С этими словами я спрятал телефон в карман. Можно долго ходить на чужих инструкциях, как на поводке, слушаться чужих идей, выполнять — и даже успешно — чужие планы. Но это не то, чего я хочу, и не то, что выведет меня к загадкам прошлой недели. Которых даже после разговора с Дэном оставалось великое множество.
На входе в ресторан охраны не было — только швейцар — но я был уверен, что она найдётся внутри, и вообще — с этой стороны меня не пустят. Может быть, стоит попытаться зайти со служебного входа и потом…
Машина, с шумом завернувшая на парковку, вырвала меня из мыслей. Чертовски знакомая машина. Как и чертовски знакомый владелец, который уже обратил на меня внимания.
Дмитрий Петрович успел вылезти из машины ровно наполовину, когда заметил меня — и теперь торчал в таком виде, одной ногой ещё внутри, другой уже снаружи, бледный и расширивший глаза. Что ж, кажется, чей-то обед пройдёт не очень хорошо.
— Дмитрий Петрович, — улыбнувшись от всей души, я направился к нему. — Судьба всё снова и снова сводит нас вместе.
— Д-да? — кажется, он ждал от меня не такой реакции. — Я тоже… тоже рад вас видеть.
— Можно вопрос? — я наклонил голову. — Там, у вас дома. Почему вы просто не вырубили меня? Зачем было нужно устраивать шоу с жучком, посылать людей…
— Как будто вы не знаете, — наконец, Дмитрий Петрович определился со своей эмоцией — изумлённое выражение ушло с его лица, и сменилось на злобное. — Мне вовсе не хотелось, чтобы вы использовали свои силы рядом со мной!
Разумное желание. Улыбнувшись ещё сильнее, я положил руку ему на плечо.
— Рад, что вы хотя бы ничего не отрицаете. Разговор вышел бы куда более сложным, если бы вы делали это.
Когда моя рука коснулась его, Дмитрий Петрович дёрнулся; из машины уже вышли трое телохранителей, но он, снова побледневший, сделал им жест не вмешиваться.
— И что вам теперь нужно? — заговорил он тихо, глядя на меня. — Вы же понимаете, что я действовал не по своей инициативе? Или, по-вашему, у меня был какой-то выбор?
Люблю страх. Я не знал, какие вопросы мне следует задавать этому типу, но сейчас он сам говорил, давая мне подсказку за подсказкой. Страх развязывает людям языки — крайне полезное свойство.
— Все так говорят, — уклончиво ответил я. — А выбор есть всегда. Вы свой сделали.
— Сделал! — Дмитрий Петрович продолжал распаляться. В нём сейчас говорили с страх от мысли о том, что я могу сделать одной лишь мыслью, и гнев от собственного бессилия. — А почему, собственно, не должен был сделать его в вашу пользу, Иван? Я работаю на «Бикфорд», а не на вас!