Очень важный момент в футболе — своевременный ввод молодого игрока в команду. Трудно сказать, какая ошибка хуже — когда рано вводят игрока или когда запаздывают. Но даже если вводят и своевременно, к новичку следует относиться очень бережно. Это можно подтвердить многими примерами. Вот один из них.
В Париже 1 января 1936 года в матче с Рэсинг-клубом взошла звезда советского футбола совсем еще молодой Анатолий Акимов.
Накануне никому не известный игрок второй команды «Спартака» в новогодний день стал европейской знаменитостью.
Вся парижская пресса наперебой превозносила первое выступление Акимова в составе сборной Москвы.
Московские болельщики недоумевали.
— Что за Акимов? Откуда он? — засыпали они нас вопросами по нашем возвращении в Москву.
Любители футбола с нетерпением ждали весны, чтобы посмотреть нового Заморру и Планичку. Заморра и Планичка общепризнанные в то время мастера футбола, и зарубежная пресса ставила Акимова в один ряд с ними.
Весной, на открытии сезона, стадион «Сталинец» ломился от публики. Играли «Спартак» — «Динамо». В воротах «Спартака» — Анатолий Акимов, таинственная знаменитость. Лучший вратарь Москвы, еще незнакомый москвичам.
На разминке все взоры были обращены к воротам «Спартака». В них стоял длинный, худощавый, гибкий и подвижной футболист.
— Акимов, Акимов! — только и слышно на трибунах.
Тяжелая задача для Анатолия — впервые выступать перед московской публикой, отчитываться за обогнавшую первое знакомство славу.
Успех поначалу сопутствовал нам. Мы забили два гола. Но этого оказалось мало.
Динамовец Алексей Лапшин ударил по воротам метров с тридцати. Несильный мяч между ног Акимова прошел в ворота.
Вскоре последовал второй удар. Легкий мяч, коснувшись рук Акимова, опустился в сетке ворот.
На трибунах гул разочарования.
Мы крупно проиграли матч. В этом в значительной мере был повинен Акимов.
Но повинен ли? Не слишком ли велика нагрузка на психологию совсем еще юного игрока? Мы понимали, что именно так и было. Талант еще не окреп и не выдержал непосильного напряжения.
— Только не падай духом, Анатолий, — говорили ребята Акимову в раздевалке. А он сидел поникший, осунувшийся. Как говорят, краше в гроб кладут!
Бережно относясь к травме, которую нанес московский дебют Акимову, мы продолжали его ставить, и уже к середине сезона он восхищал болельщиков своей замечательной игрой.
Мой дебют был менее драматичен, чем у Анатолия. Перед матчем с Трехгоркой никакая европейская пресса меня не превозносила. Более того, вопрос ставить меня или не ставить разбирался добрых два часа. В конце концов верх взяла моя кандидатура, особенно поддержанная Петром Исаковым.