Да, Алексей тоже видел и это благолепие, и фантастическую гармонию происходящего, но что-то мешало полностью отрешиться и насладится созерцанием. Какое-то назойливое беспокойство свербело под ложечкой, невнятно жаля, да еще и это навалившееся бессилие… Хорошо, что рядом любимая обнимает и шепчет в ухо волшебные слова.
Тут на связь вышла уже, похоже, незаменимая Анна, и по делу быстро и бодро сообщила: «Кланлидер, мы нашли АК. Он жив, но без сознания, похоже, его чем-то оглушили. Феникс, по правде сказать, я пока не могу разобраться, что с ним. Не нравится мне произошедшее, и все тут, хоть ножом на полосы режьте».
«Главное, что жив», — подумал Алексей и ответил: — Понял тебя, Анна. Молодец! Отличная работа. Теперь давайте транспортируйте его сюда, разберемся на месте и подлечим, если что.
Прошло совсем немного времени, и он увидел, как на куске широкой ткани бегом несут соратника, всё ещё остающегося в отключке.
— А дела, похоже, совсем плохи, — прошептал Алексей, ощущая все нарастающую тревогу.
Он тут же нашел глазами лохматого главного по разведке и на всякий случай приказал:
— Всполох, по большому диаметру оббеги лагерь, разведай обстановку, если что, в бой не вступать, нужна только информация.
Гиганту-горностаю дважды повторять — дело пустое, на последнем слоге он уже бесшумной белой тенью унесся в пелену дождя.
Подбежавшие даже не запыхались, но лица у всех были напряженные — переживают вроде как за раненого соратника.
— Командир, куда его? Он до сих пор без сознания! — вскричала не на шутку взволнованная Анна.
Алексей внимательно посмотрел на девушку, кивнул, приосанился и немного приподнялся, поудобней опираясь на Арис: «Похоже, тоже что-то чувствует».
— Анна, осмотри со всей тщательностью округу, что-то неспокойно мне. А Калаша положите вот сюда, я сейчас посмотрю его.
То, что далее произошло, похоже, всю жизнь будет приходить к нему в самых ужасных кошмарных снах. АК прямо из лежачего положения метнулся как змея, ударив узким кинжалом. Предательский выпад Феникс пропустил, да и все остальные растерялись, но только не Татаки. Она все же на долю мгновения оказалась быстрей. И лезвие, предназначенное Алексею, ударило ей прямо в сердце. Отступник, зло и раздосадовано вскрикнул и почти без задержки нанес второй удар, целясь в голову.
Перед Алексеем за какую-то долю секунды словно вся жизнь пронеслась траурными картинками. Горе злосчастное да скорбь суицидальная на пару так приложились по нерву – ни вздохнуть, ни выдохнуть. Почему-то или как-то, но он уже знал, что Арис ушла навсегда, и тут уже ничего не изменить — в один миг мир для него стал черно-белым. И только жажда мести словно маяком во тьме проблеснула в создании, указав путь.