Рэд закатил глаза.
– Да, да, мы тут все паникёры. Причин-то для паники нет. Ты про гетто в Новом Негерде слышала, которое выросло посреди города в первый же день, как там сел самолёт из Гёльдерлина, а в новостях затрещали о бессимптомных носителях? Заперли людей в коробке на месте старой психбольницы и ждут теперь, пока не передохнут. О пособиях вспомнила? Так, например, моя вот соседка его так и не дождалась. А как пошла по инстанциям вопросы задавать, так вдруг пропала. Только и видели, как к ней люди в военной форме постучались – и всё, нет человека. Ты сама за пределами своего Сектора до тестов давно была? Идёшь в соседний магазин, потому что твой закрылся, и озираешься по сторонам, не срисовал ли тебя какой постовой, чтобы документы проверить. Их же стрелять обучили, а не думать. Ещё за месяц до моего теста шли мы с сестрой в магазин, а на улице холодно, у неё руки-то и замёрзли, ногти посинели, так нас тогда тот солдат чуть на месте не застрелил обоих – думал, она больная в активной стадии. Уж и на колени поставил. Вот это им на что? Вот поставили бы нам всем тавро на копыто да стали выгуливать с цепями на ногах час утром и час вечером, как в настоящей тюрьме, такие, как ты, бы всё равно нашли повод для радости. Это же нам во благо, разве нет? Нет, милая моя, не во благо!
– Можете говорить, что угодно, – Таша с укоризной посмотрела на сидящих напротив мужчин, будто сказанные ей в лицо слова отскочили от неё, как горох от стены, – а я горжусь решением генерала. Мы живём в сложное время, да, но мы выжили и выживем, а вы не умеете быть благодарными. – С этими словами она сунула в рот последний кусочек котлеты и унесла тарелку в мойку.
Рэд обернулся к Саулу и вздохнул:
– Шизофреничка. Эй… ты чего?!..
Рэд вдруг вскочил и бросился к соседнему столу, за которым, схватившись за горло, сипела Айла.
На полу валялась разбитая тарелка с едой. Девушка отбилась от огромных ручищ и свалилась со скамейки на пол.
– Что случилось? – Её успел подхватить Эрнан, прежде, чем девушка ударилась головою об пол. – Она что, подавилась?
Айла хрипела и царапала горло.
– Что происходит? – Это был Доминик. Он растолкал столпившихся зевак. – Всем разойтись! В сторону!
Люди отступили. Ашантима схватила салфетку и начала махать ею перед лицом Айлы, подгоняя к ней воздух.
– Аяр сюда! – крикнул капрал. – Живо! Бараны…
Монтонари побежал к настенному пульту тревоги.
Доминик поднял Айлу на руки и уложил на лавку, положив её голову себе на предплечье. Свободной рукой он разорвал воротник, который сдавливал распухшую шею. В серых глазах девушки застыл испуг. Губы Айлы быстро синели, а из горла доносилось едва слышное сипение.