Справившись со вспышкой невыносимой тоски, Кейриатель сбежал вниз по лестнице и стремительно вылетел прочь из дома, где мирно спала его… внучка?
«Что же мне делать? Что мне делать? – ему казалось, что еще немного и сердце разорвется от переполняющих его эмоций. Гнев, боль, тоска, страдание, ненависть… надежда… любовь… все сплелось воедино, мешая связно мыслить. – Разве я могу принять ее? Дитя демона… врага. Нет!.. Но она же и ее дитя… дитя моей милой Лиа, моей маленькой, отважной девочки…» Вспугнув спящих лошадей, он быстрой тенью метнулся в густоту ветвей, стремясь оказаться как можно дальше от источника боли. Тонкие воздушные вихри, поднимая с земли опавшую листву, окружали его едва видимым коконом. Рождающийся внутри бывшего военачальника ветер, срывая золотые листья, вился вокруг могучих стволов, толстой змеей забираясь все выше к вершинам великанов.
«И все-таки в ней течет его кровь… Сарринал… Первый Советник… враг… Ненавистный враг, похитивший единственное солнце, освещавшее мою жизнь… Бедная моя доченька, он заставил ее страдать… Почему?.. Ну почему я ничего не сделал?! Разве единственная кровинушка не стоила новой войны?!» – зная, что все равно не смог бы поступить иначе, не смог бы обречь на гибель сотни ни в чем не повинных жителей Эльминатиэля, Кейриатель, подкошенный горем, упал на колени, вонзив пальцы в упругий мох.
«Как мне поступить? Как решить справедливо? Эллия… бедная малышка. Ей досталась нелегкая жизнь. Я тоже в этом виноват… нельзя было оставлять Лиа без присмотра… даже здесь. Но мог ли я знать, что айрш Кобвул рискнет? А-а!! Неважно! Я должен был оберегать ее! Тогда бы ее дочь не страдала с рождения только потому, что ей не повезло родиться от ублюдка, возжелавшего убить новорожденную…» Опустив голову, эльф тихонько раскачивался, не обращая внимания на набирающий силу ветер.
«Кайлидия, любовь моя, я не уберег наше сокровище, но клянусь тебе! Я сделаю все, чтобы наша внучка познала всю силу моей любви! Что бы ни произошло!» Разметав по плечам серебряные пряди, он вскинул голову к далекому небу, призывая Богов принять его клятву. Когда с чистых звездных небес раздался глухой рокот, он с торжествующей улыбкой опустился на землю. Боги приняли клятву…
«Другие не примут ее… не примут? Да пусть только попробуют! Уж это-то право я завоевал за годы войны! Принять дитя моей Лиа, несмотря на отца-демона… Она – моя! Я не откажусь от нее!!!» Стремительно вскочив на ноги, Кейриатель зашагал обратно к дому. Невероятный калейдоскоп эмоций, перестав вращаться в душе беснующимся ураганом, наконец-то остановился, замерев на узоре решимости и зарождающейся… где-то глубоко… на периферии чувств… привязанности?.. Время покажет…