— Вовсе нет. Просто тут снова те самые люди, которым выпи выклевали глаза.
Донесся скрип двери, и вновь — уже гораздо ближе, чем раньше — раздался женский голос:
— Проводи-ка их до дому, — произнес голос.
И мальчик сказал на это:
— Но я же понятия не имею, где они живут.
И женский голос сказал:
— Перестань говорить вздор. С той памятной ночи, когда выпи выклевали им глаза, всем до одного известно, где они живут.
А потом она сменила свой тон, словно бы уже обращаясь к нам:
— Суть в том, что никто не желает этому верить; толкуют, что это очередная газетная «утка» — ловкий трюк, чтобы газету получше раскупали, а на деле якобы никто выпей и в глаза не видал.
И каждый из нас вскричал:
— Но ведь тогда никто не захочет мне поверить даже в том случае, если я появлюсь на улице в окружении остальных слепцов!
Мы стояли, замерев и не двигаясь; прислонившись к стене, мы внимали женщине. А она сказала:
— Но, быть может, если с вами будет маль чик, все станет выглядеть иначе. Кто же усомнится в словах малыша?!
Неожиданно встрял детский голос:
— Стоит мне появиться на улице в компании с ними и заявить, что это те самые люди, которым выпи выклевали глаза, — то все мальчики наверняка закидают меня камнями. Все в городе в один голос твердят, что подобного просто не могло случиться.
Повисла пауза. А потом послышался скрип затворяемой двери, и мальчик заговорил вновь:
— К тому же я сейчас здорово занят: читаю «Терри и пираты».
Кто-то прошептал нам на ухо:
— Попробую его уговорить.
И этот кто-то направился в ту сторону, откуда звучал голос мальчика.
— Замечательно, — произнес он — Расскажи-ка нам, что случилось с Терри на этой неделе.
У нас сложилось впечатление, что у него получится войти в доверие к мальчугану. Однако тот отвечал:
— Ну, до этого мне и дела нет. Я люблю просто рассматривать картинки.
— Терри бросили в лабиринте, — подыграли мы.
И мальчик ответил:
— Ну, это было еще в пятницу. А сегодня уже воскресенье, и мне хочется просто рас-
сматривать картинки. — Он произнес это безучастным, равнодушным и даже отчужденным голосом.
И когда тот, кто беседовал с мальчуганом, возвратился, мы отметили:
— Минуло уже целых три дня с тех пор, как мы потерялись, и за все это время нам ни разу не пришлось отдыхать.
И тот произнес:
— Правильно. Давайте чуть-чуть отдохнем, но только не будем больше разнимать рук.
И мы присели. Незримое солнце освещало наши плечи, но даже ему было не под силу пробудить наши чувства. И так мы сидели себе неведомо где, напрочь утратив какое-либо представление о расстоянии, времени и направлении. Но тут мимо нас проследовали какие-то голоса.