Багрянец (Нэвилл) - страница 38

Оказавшись на вершине, она еле дышала; однако на короткий, но живой миг брат заполнил все ее существо, будто сам его дух требовал внимания сестры. Мимолетное присутствие Линкольна, которое она не успела ощутить в полной мере, тут же прошло, словно завораживающий сон, который, проснувшись, Хелен никак не могла вернуть.

Уставшая, готовая заплакать, она присела на деревянную скамейку над Слэгкомб-Сэндз. На той стороне пляжа воздевал покрытую мхом лапу Уэйлэм-Пойнт; чайки кружили вокруг известняковой громады, будто мусор на ветру.

Где-то там Линкольн записал странные звуки дудки и детского плача, а затем, дальше от берега, среди голых холмов (Хелен перевела на них взгляд) – жуткие крики животных, дерущихся в старом карьере.

Одного слабого отзвука тех страшных воплей хватило, чтобы Хелен захотелось не быть одной. Вдруг она поняла, что обрадовалась бы любому пешеходу, хотя бы вдали.

И где же знаменитое место раскопок – набитая костями пещера, открытая через год после гибели Линкольна? Побережье не выглядело популярным – никаких знаков или табличек. Хелен не удивляло, что пещеру нашли относительно недавно: местность не отличалась привлекательностью для туристов или безопасностью для пешеходов.

Под самыми пальцами ног Хелен виднелась далекая бухта, при взгляде на которую начинала кружиться голова. От неприятных бескрайних морских и небесных просторов ей чуть не захотелось шагнуть вперед, через край. Здесь даже сила тяготения казалась другой: она то и дело менялась вместе с порывами ветра, от которых Хелен едва удерживалась на ногах.

У Линкольна, по его собственным словам, головокружение начиналось, стоило едва взглянуть снизу вверх на высокое здание; однако о мостах он ничего не говорил ни матери, ни сестре. Способ, которым он предпочел закончить свою жизнь, был совершенно бессмысленным и настолько невероятным, что Хелен никак не могла признать смерть брата. Линкольн просто не мог совершить самоубийство, еще и таким способом. «Но разве мы знаем хоть кого-то по-настоящему?»

Хелен встала со скамейки. Ее ноги затекли, от мыслей становилось тесно даже в таком открытом незахламленном пространстве. Хелен много лет плавала и находилась в хорошей физической форме, но здесь энергия ее покидала. Скала удерживала запоздалый зимний холод, и на такой высоте он кусался еще сильнее.

Хелен опустила взгляд на Слэгкомб-Сэндз – неуютный берег, обрамленный папоротниками, и болото, заросшее чем-то, похожим на выцветшую пшеницу. «Там плакал ребенок». «Слэгкомб-Сэндз. Внутри расщелины в скалах Уэйлэм-Пойнта». У подножия кривой шпоры Уэйлэм-Пойнта Хелен разглядела темные впадины и щели – может быть, Линкольн установил микрофоны там. Наверное, он прятал свои устройства в одной из этих пещер при отливе, а ветер хлестал по голове, и грохот волн оглушал… Уважение старшей сестренки к брату выросло в десять раз.