Я сел за стол напротив Сачкова и нарочито громко спросил:
— Что же ты не вышел на палубу? Ведь ты хотел видеть японского моториста?
Он сразу помрачнел, но ничего не ответил.
— Ладно, забудем… Я не затем… Есть одна любопытная задача… Правда, она так запутана, что сам черт…
— Какая? — спросил Сачков, оживившись.
— Пиши… Одна хищная шхуна выловила в наших водах сто целых, запятая, пять сотых центнера рыбы. Скорость японца — икс, помноженный на нахальство. Дальше… В два часа ноль минут шхуну заметил катер «Смелый» с мотористом Сачковым. Расстояние между ними две мили. Спрашивается…
— Как раз я думал об этом, — быстро ответил Сачков. — Вот решение.
Он показал мне схему реки, залива и Бурунного мыса, на которую был нанесен чернилами жирный треугольник.
— Это что?
— Гипотенуза короче суммы двух катетов, — загадочно ответил Сачков. — Ты это знаешь?
В то время я не был силен в геометрии.
— Как тебе сказать, — заметил я осторожно. — Бывают разные случаи…
Он с удивлением взглянул на меня и продолжал:
— …Гипотенуза — это река. Пролив, шибающий отмель, — два катета. Если нам войти в реку ночью и дождаться отлива… Ты понял?
— Пожалуй… За исключением катетов.
— …Не видя нас в море, «Саго-Мару» входит в залив и начинает сыпать сеть. В это время мы вылетаем из реки… По гипотенузе… Вот так…
— Тогда она уйдет вчерашним путем.
— …Я сказал — дождемся отлива… Остается только проход вдоль мыса Бурунного. Она бросается сюда. Но ведь гипотенуза короче суммы двух катетов. Мы ждем шхуну у выхода. Ясно?
Я пробовал возражать, но спор оказался неравным. Против меня были двое — Евклид и Сачков. Под их напором пришлось согласиться, что гипотенуза — кратчайший путь к победе.
Колосков, которому мы немедленно показали чертеж, выслушал нас молча.
— Поживем — увидим, — подытожил как-то неопределенно он.
Мы расстались с командиром немного разочарованные, но через час встретили Колоскова с клеенчатой тетрадкой под мышкой. Он возвращался из штаба. Вслед за ним двое краснофлотцев почему-то несли полевой телефон и катушку.
— Увольнительных в город не будет, — предупредил Колосков на ходу.
…Вечером, не успев отдохнуть после похода, мы снова вышли из бухты.
На этот раз застали «Саго-Мару» у самого выхода из залива. Она успела выбрать невод и уходила в открытое море, едва не черпая воду бортами. Двое рыбаков, стоя у кормового люка по колени в навале, сортировали рыбу, ловко выхватывая крючками то камбалу, то раздувшуюся треску, то пятнистого минтая.
Носовой люк уже был загружен. Боцман в платке и желтой зюйдвестке окатывал из брандспойта палубу, на которой еще блестела чешуя. Увидев нас, он стал выкрикивать остроты, подкрепляя их непристойными жестами.