Злость быстро пошла в разогревающиеся мышцы, и в голове сделалось достаточно свободно, чтобы там завелись мысли. На что я злился? Да на весь мир. Чёрт знает что! Такое дикое, ни с чем не сравнимое везение — добиться расположения сына главы клана. Да это — счастье, которое любому внедрённому агенту и не снилось! Но — увы. Ни о каком Кианге Юн слыхом не слыхивал. Если, конечно, не врёт, но он, как мне показалось, не врал. Хотя бы в этот момент.
Как можно быть небестолковым сыном своего отца и совершенно не разбираться в делах?! Вот что меня возмущало. Но после третьего десятка отжиманий я подумал, что, пожалуй, слишком уж строго рассуждаю.
Предположим, я — глава клана. Само собой, я в курсе множества тёмных дел, без которых никуда, на которых всё и держится. И у меня есть сын, которого я мыслю своим преемником. Что-то я ему расскажу, разумеется. Но некоторые вещи… Некоторые вещи приберегу до тех пор, пока ему не исполнится хотя бы лет восемнадцать-двадцать. А по-хорошему, подождать бы до тридцати.
В моём мире всё было точно так же. Лидеры ОПГ не размахивали пистолетами в кругу семьи, не обсуждали дела при детях. Жить двойной жизнью было для них в порядке вещей, и языком они лишний раз не трепали. Подросток может разболтать что-то только потому, что он — подросток. Его может шокировать то, чем занимается отец. Может, наоборот, он начнёт испытывать к этому нездоровый интерес. Поэтому все и предпочитают, чтобы сперва у пацана сформировалось какое-то понимание жизни, в которое потом уже можно будет аккуратно вплести новую ниточку.
Да что там говорить. Разве я сам кого-то посвящал в то, что происходило у меня на службе? Разве моя жена хоть раз слышала от меня что-то типа: «Сегодня брали притон, так там один полудурок был до такой степени обдолбан, что сидел на кухонном столе голый и жрал собственное дерьмо, глядя на нас»? Нет. И будь у меня сын возраста Юна, это было бы последнее, что я хотел бы ему рассказать.
Вот Юн и не знал, кто такой Кианг, не знал, что клан использует «лекарство преданности». Всё это были теневые стороны бизнеса, которыми глава клана не спешил хвастаться перед отпрыском. Ждал, пока тот подрастёт. Не его вина, что не дождался…
Я услышал шуршание в постели и, оттолкнувшись как следует от пола, хлопнул в ладоши, завершая подход. Встал, перевёл дыхание. Потряс руками. Тело требовало больше нагрузки, оно привыкло к постоянным тренировкам. Но я мысленно сказал себе: «Стоп!». Лучше поберегу силы до следующего тура. Когда он будет — не знает никто, как обычно. Однако вряд ли Нианзу станет долго тянуть. И, если предположить, что сложность идёт по возрастающей, то скоро я оттянусь по полной программе, безо всяких отжиманий.