- Мне трудно поверить, что ваш отец никак не обеспечил Лэни, - сказала Джорджина, возвращаясь к теме разговора.
- Но это правда. Единственное распоряжение, которое он сделал на ее счет, это назначил меня ее опекуном.
- И вы говорите, что те деньги, которые вы посылали на содержание Лэни, шли из вашего кармана?
- Не я говорю, а это так и есть, - холодно отозвался он.
- Но нас убеждали, что она получила большое наследство от вашего отца, которое было под вашей опекой.
- Кого вы имеете в виду, говоря "нам"? Вас и вашего отца?
- Ну да, и Лэни тоже. Ей все время твердили это и бабушка, и мама.
Лицо Джастина стало еще мрачнее.
- Так, значит, Мелани думает, что помимо того, что я игнорировал ее все эти годы, я украл ее наследство, которого она никогда не имела?
- Даже хуже. Мать и ее родители внушили ей, что вы жестокий, безразличный человек и что вы уговорили вашего отца сделать вас опекуном, чтобы заполучить ее наследство.
- Я не только не уговаривал его сделать меня опекуном, я даже не знал об этом до его смерти. Если бы я знал о таком его намерении, то сделал бы все возможное, чтобы отказаться от роли, для которой, как вы, наверное, согласитесь, я очень плохо подхожу.
- Ну, возможно, не так уж и плохо, как я думала вначале.
Уважение Джорджины к Рэвенстону возрастало с каждой минутой.
Она улыбнулась ему, и он опять посмотрел на ее губы тем пылким взглядом, за которым обычно следовал поцелуй. При воспоминании об этом тепло разлилось по ее телу.
- Он также назначил меня опекуном моего брата, но этого я ожидал, так как опекал Генри уже много лет. Видите ли, мой отец не находил времени для своих детей.
- А как насчет вашего брата? Ваш отец ему что-то оставил?
Джастин посмотрел на нее, затем перевел взгляд на лебедей, затем опять на нее.
- Скромное наследство.
- Как это возмутительно - оставить наследство сыновьям и ничего не дать дочери!
- Согласен, - сказал Джастин, опять поразив Джорджину. - Но у него было две причины для этого.
- Какие же?
- Во-первых, Дортон еще раньше добился, чтобы отец подписал крайне щедрый брачный контракт. Этих средств должно было с лихвой хватить и мачехе, и Мелани. А во-вторых, отец ужасно раскаивался, что женился на дочери Дортона.
- Почему? - спросила Джорджина.
- Она была так похожа на мою мать, что он проникся нежными чувствами к ней при первом же знакомстве и через три дня сделал ей предложение. После свадьбы, однако, он понял, что, несмотря на внешнее сходство, эти две женщины разительно, отличаются по характеру и уму.
- И тогда он ничего не оставил дочери.