– Прости, Вул, – вставил алхимик. – Но знаешь, как говорят: «Благими намерениями…
– …из пустого не нальешь». Да, я знаю.
Обратный путь мы преодолели без происшествий, если не считать того, что Гиена уронил одну книгу в грязь. Во всяком случае, без каких-либо личных потерь. Убедившись, что Ника не заметила отсутствия Йорлана, я закрылся в своей келье и углубился в чтение. Несмотря на отсутствие нужного манускрипта я надеялся, что, изучая прошлое Каэлларха, получу кое-какие сведения по интересующей меня теме.
В одном я был уверен – работа, упомянутая Вараком с таким благоговением, явно относилась к языческому периоду истории этой провинции. Исторически сложилось так, что провинция прошла через три религиозные эпохи. Нынешней дуалистической вере всего несколько десятилетий, и она возникла как ересь в утробе монотеистической эрейской религии, воранизма. В течение сотен лет Эрея и Каэлларх имели общую религию, учение которой звучит примерно так же, как и любая другая монотеистическая вера – существует некая единая абсолютная сущность, создавшая всё вокруг (Зодчий) и защищающая свое творение от замыслов Разрушителя, абсолютно деструктивной силы. У сопротивления была общая с оккупантами вера, и для бунтовщиков это была большая проблема, так как они всячески подчеркивали и усиливали различия между захватчиками и местным населением. Тот факт, что название религии, воранизм, произошло от столицы Эреи, Ворейна, не способствовало духовному укреплению любителей независимости. Один находчивый священнослужитель, Инор Дур, придумал новый извод воранизма, и благодаря антиэрейской пропаганде ересь мгновенно овладела провинцией. Дуранистическая вера сводилась к тому, что Зодчий и Разрушитель – это две стороны одной медали, два аспекта одного и того же бытия. Конечно, вопросы теологии никого в Каэллархе не интересовали. Дуранизм аборигены выбирали не потому, что он, на их взгляд, лучше объяснял сущность мира или отвечал на мучившие их метафизические вопросы. Они выбрали дуранизм потому, что так отличались от эрейцев и могли их еще больше ненавидеть. С этого момента трения между Эреей и Каэллархом стали носить и религиозный характер, а каждый местный житель, задержанный патрулем оккупантов за публичное мочеиспускание, вопил во всю глотку, что подвергается преследованиям за свои религиозные взгляды.
Всё это – современная история. Однако из древности до нас дошли свидетельства о темных временах беспощадного, жестокого язычества, царившего в Каэллархе на протяжении тысячелетий, прежде чем здесь появился столь же жестокий, хотя и более организованный в своей беспощадности монотеизм. Языческие времена – это не только эпоха многобожия, человеческих жертвоприношений и танцев нагишом вокруг костра, но и период мощной магии, которой боги охотно одаривали своих последователей. Сейчас магия в Эрее находится в руках некромантов, закрытой, элитной касты, и все они состоят на королевской службе. В Каэллархе же долгие годы магии и вовсе не было, именно поэтому, среди прочего, провинция не может сбросить иго Эреи. Поэтому нет ничего удивительного в том, что кто-то из лагеря повстанцев, услышав рассказы о могущественной магии, которой владели его предки в языческие времена, захотел оживить ее.