Амали попыталасьоткрыть глаза, но не смогла. Голова раскалывалась на части. Ее куда-то тащили. Руки и ноги держали грубые руки. Сквозь боль она еще раз попыталась открыть глаза, ресницы слиплись от запёкшейся крови. Снова боль, тяжелая, пульсирующая, невыносимая, Амали тихо застонала.
— А, очнулась! — заржал Бор.
— Все, бросай ее, — велел Ханил. — Дальше не понесем. Утопим тут ее.
Амали повернула голову, увидев полоску воды. Они снова у реки.
— Но ведь сначала отдерем как следует? — недоуменно и с неким разочарованием спросил Бор.
Ханил молчал. Потом, кажется, коротко кивнул.
Амали грубо перевернули на живот и бросили на сырую землю. В нос ударил запах прелой листвы, тяжелое тело Ханила придавило к земле, она попыталась вырваться, но руки скрутили за спиной. Жесткая рука схватила ее за волосы, сильно потянула.
— Что это? — вдруг спросил Бор. Халил тоже застыл, слегка ослабив хватку.
Бор достал фонарик и принялся светить ей на затылок.
— Шрам, — сказал Бор, — свежий, походу.
— Она из Накта Гулаад, — сухо отчеканил Ханил, повисла тишина, потом Ханил сварливо произнес: — Один ракшас, это ничего не меняет. Теперь за них от ордена ничего не добьёшься. А с имперцами связываться себе дороже.
— Почему? — удивившись, сипло подала голос Амали, повернув голову в их сторону. Тонкий луч надежды на миг заставил ее позабыть о том, в каком отчаянном положении она сейчас находится.
— Погоди, — вдруг сказал Бор, остановив Ханила. — Глянь, у нее и на заднице шрам. Этот поменьше.
— Ты что, сучка, судшанта? — Ханил отпрянул от нее.
Амали молчала, пытаясь понять, что значили те слова про орден.
— Поди, прикончила своего пати, вот и прячется здесь от клана, — сказал Бор. — Нужно отдать ее Вайш, Лао нам хорошо за неё заплатит. А если она судшанта какого-нибудь нары?
— Из какого ты клана? Что ты сделала? Почему прячешься? — Ханил грубо поднял ее за волосы, озлобленно глядя в глаза.
Амали усмехалась, затем рассмеялась, чувствуя облегчение. Теперь эти ублюдки точно не станут ее насиловать. Слишком велика жажда наживы, да и кишка тонка, идти против аристократов.
— Иди в нараку! — злобно процедила она и рассмеялась еще больше.
— Отвечай, сучка! — заорал ей в ухо Ханил.
Амали перестала смеяться.
— Отпусти, иначе мой пати отрежет тебе яйца, а потом скормит их тебе же, — с вызовом бросила она.
Ханил оскалился:
— Была бы нужна своему пати, зачем тогда тебе прятаться здесь, среди презренных?
— Я тебе говорю, Ханил, она кого-то замочила, вот и прячется. Отдадим эту дрянь Вайш, и пусть делают с ней что хотят. Можно деньжат неплохо заработать — на полгода хватит.