Черт побери, да с этим человеком вообще опасно находиться рядом! Дэниела попыталась вырваться и отступила на шаг, чувствуя непонятное смятение от близости его тела. Морган выпустил ее, но его ленивый внимательный взгляд медленно скользил по ее лицу и груди, заставив девушку вспыхнуть.
– Леди Дэниела, – повторил Морган странным, глухим голосом.
Она подняла глаза и поразилась мгновенно изменившемуся выражению его синих глаза. Теперь он смотрел на нее пристальным, пронзительным взглядом, словно хотел сразу разгадать все ее тайны.
– Я искал случая поговорить с вами наедине о вашей собственности, которая сейчас находится у меня.
Сердце Дэниелы упало. Итак, он узнал ее. Но она продолжала смотреть на него, будто не понимала, о чем он говорит.
– Я имею в виду ваши пистолеты, моя дорогая леди-разбойница.
– Милорд, я вас не понимаю. – Она украдкой оглянулась, чтобы удостовериться, что их никто не подслушивает. К счастью, они были в саду одни.
– Я всего лишь хотел вам напомнить, что у меня находятся ваши пистолеты, которые я отобрал у вас позапрошлой ночью, когда вы пытались меня ограбить, – в его голосе послышались насмешливые нотки.
Дэниела попыталась изобразить удивление:
– Ограбить вас? Да вы с ума сошли, милорд!
– Неужели вы думаете, я не узнал вас вчера, как только вы вошли в зал?
Итак, он просто играл с ней. А она-то, дурочка, решила, что смогла заинтересовать его! Что ж, он все равно не сможет ничего доказать, а она лучше умрет, чем признает, что он прав. Впрочем, умрет она как раз тогда, когда признается!
Заметив решительное выражение ее лица, Морган рассмеялся.
– Вы, кажется, забыли о нашей встрече? Ну что ж, позвольте напомнить вам.
Неожиданно для Дэниелы он шагнул к ней и, обхватив ладонями лицо, чуть нагнулся, касаясь губами ее губ. Она не должна была позволять ему это делать! Но и заставить себя сопротивляться была не в силах. При одной только мысли о том поцелуе ее всю охватывал огонь. И никакие доводы рассудка были над ней не властны. Она жаждала вновь оказаться в его объятиях и пережить эти восхитительные мгновения.
Губы Моргана были так же нежны и настойчивы, как и тогда, а объятия так же жарки. И она вновь забыла обо всем, кроме этого наслаждения, молясь лишь, чтобы оно никогда не кончалось.
Когда он наконец отпустил ее с тяжелым вздохом, словно ему и самому было трудно это сделать, Дэниела почувствовала такое разочарование, что испугалась самой себя.
Морган посмотрел на девушку с ласковой улыбкой. Но при этом в его глазах мелькнуло еще какое-то выражение, которое она не поняла. Восхищение? Изумление? Может быть, осуждение?