На русских судах выбыло из строя около 300 человек. Наибольшие потери в людском составе насчитывались, конечно, на «Азове»; флагманские корабли союзников также пострадали сильнее, чем другие корабли их эскадр. [1 Летом 1904 года греческие водолазы подробно обследовали дно Наваринской бухты. На этом подводном кладбище они обнаружили много судов турецко-египетской эскадры еще в таком состоянии, что можно было прочесть их названия. Но попытка поднять один из кораблей не удалась - он распался на части. На поверхность извлекли лишь несколько орудий со станками, носовые украшения, бяокн и разные мелкие предметы.]
На следующий день после боя весь израненный, с переломанными мачтами, с кое-как заделанными пробоинами «Азов» выходил в море. Он держал путь к острову Мальта. Здесь в порту Ла-Валетта необходимо было залечить его тяжелые раны. Отсюда же отправили на родину больных и раненых. За «Азовом» следовали остальные корабли русской эскадры.
Когда вышли в открытое море, начался обряд морских похорон. Мрачно и тяжело было на душе у азовцев. На изрытой шрапнелью палубе, хранившей еще свежие следы крови, стояли рядами матросы - товарищи и друзья убитых. Многие из них были ранены; головы обмотаны тряпками, руки на перевязи, ноги забинтованы, некоторые опирались на палку или костыль. Но все они, оставив койки, пришли сюда, а некоторые приползли, чтобы отдать последний долг товарищам. Впереди матросов стояли офицеры во главе с адмиралом Гейденом и капитаном Лазаревым. После общей литии с провозглашением «вечной памяти» зашитые в парусину трупы укладывали на конец широкой доски и приподымали ее над бортом. Раздавался ружейный салют, и погребаемый соскальзывал в воду.
Когда обряд окончился, Лазарев произнес речь. Указав на заслуги перед родиной погибших моряков и на большое значение Наваринской победы, он гневно обрушился на общего врага. «Турки за свое варварство, бесчеловечие и чванство получили по заслугам, - сказал Лазарев. - Но с ними далеко еще не покончено, и немало хлопот предвидится впереди. И наш долг, долг всего культурного человечества окончательно и навсегда раздавить турецких извергов».
Через несколько месяцев ремонт на Мальте был закончен. Теперь «Азов» превратился в прежнего красавца. Состоялась торжественная церемония вручения кораблю кормового георгиевского флага и вымпела. Эти отличия присуждались за исключительный боевой подвиг, самоотвержение и храбрость, и этой воинской почести не удостаивался еще ни один корабль1. Но и обязывало это отличие ко многому. Моряки должны были защищать свой корабль «до последней минуты жизни», «до последней капли крови» и ни при каких обстоятельствах не сдавать флаг неприятелю. [1 Георгиевский флаг, введенный Петром I, впервые в истории русского флота был пожалован «Азову». Всего же было лишь два случая, когда кораблям был присужден этот флаг: «Азову» и «Меркурию». Имена этих кораблей навсегда остались в русском флоте: корабли, принявшие георгиевский флаг, назывались «Память Азова», «Память Меркурия»].