Макс поднял руки и расстрелял ближайших муравьев шипами прямо в пасти, заставив их корчиться на земле. Подобное ранение было не смертельным, но насекомые обладали поражающей воображение живучестью.
Форсаж был их новой способностью, которую они активировали лишь несколько раз и то не в полную силу. Для ее работы требовалось наличие большого количества врагов.
Он пожирал ресурсы тела и энергию, как Макса, так и Морфа с впечатляющей скоростью, поэтому его поддержание становилось большой проблемой.
При неправильном применении он мог буквально высосать все соки из них, оставив пустую, высушенную оболочку.
В создании этой идеи основную скрипку сыграл Макс и Морф до сих пор считал эту способность излишне опасной, пускай и понимал ее силу.
Тем не менее, именно симбионт сейчас предложил его активацию, предвкушая новый прорыв в их развитии.
«Согласен, Морфи!» — Радостно оскалился Зимин: «Пора стать серьезней! Активируй!»
«Начинаю, босс!»
— Эй, вы! — рыкнул Макс ближайшим отмычкам. Те со страхом оглянулись на шипованного монстра, который, скорее всего, лишь благодаря помощи богов дрался вместе с ними, а не против. — Не дайте этим тварям приблизиться ко мне хотя бы минуту. Я активирую сильный навык, но мне надо время. Мало им не покажется!
Авантюристы не стали спорить. Несколько человек нервно выстроились перед ним. До этого они трусливо шли за Безумным, толком не рискуя вступать в бой.
Та мясорубка, которую создавал метаморф, не требовала дополнительной помощи, чем отмычки и бессовестно пользовались.
Теперь лафа, к их сожалению, закончилась, но воины надеялись на некое чудо.
За спиной внезапно раздалось жуткое рычание, вой и даже что-то похожее на хохочущий плач. Людям было страшно, но они не рискнули обернуться, изо всех сил отбиваясь от лезущих вперед муравьев.
Макс же содрогался всем телом, корчась и хрустя своими собственными зубами.
Задумка форсажа была проста на словах, но довольно труднореализуема на деле. Точнее, активировать ее было просто, сложнее было после этого выжить и не кататься по земле от боли.
Форсаж разом снимал часть ограничений с их общего тела. Срывание барьеров происходило лавинообразно, попутно причиняя плоти все большую и большую боль. Мышцы начинали работать на пределе своих возможностей даже в спокойном состоянии, от чего тело пользователя начинало дрожать и раскачиваться из стороны в сторону.
Это приводило к разрыву и выходу различных мышц из строя, но форсаж мгновенно их регенерировал.
Попутно требовалось максимально снизить идущую по всем нервам сокрушительную волну боли, что было тоже не так-то просто.