Он замолчал, обведя их тяжелым взглядом.
— Что застыли? Пошли вон отсюда! И если я еще раз увижу, что вы пытаетесь у меня украсть я объясню каждому из вас, почему не стоит злить Волкера Бруно по прозвищу Громовержец!
Макс оценил прозвище. Хоть авантюристы получали свои первые прозвища на самых низких рангах, тем не менее достигая определенного уровня силы они могли его сменить.
Это было сделано с той целью, чтобы воины способные сносить целые города не продолжали носить детские прозвища вроде «Лупоглазый», «Боров» и тому подобные.
Условия для изменений были «просты». Требовалось достичь минимум золотого ранга, и чтобы другие авантюристы не были против. В последнем случае несогласные должны были высказать свои претензии в течении десяти дней после извещения о смене авантюристом прозвища.
Во время всей этой процедуры Макс постарался привлекать как можно меньше внимания. Он не смотрел ни на мифрилового, ни на платиновых. Не смотря на всю свою авантюрную жилку, ему не нужны были сейчас трое столь мощных недоброжелателей.
Роугвард, Сшисс и Кэнзин молча развернувшись двинулись прочь каждый в свою сторону. Кэнзин слитным движением засунул клинки в ножны на спине.
Волкер, окинув телегу и сжавшихся товарищей беглым взглядом, кивнул Марте и спокойно ушел в свой шатер.
Осталась одна лишь Высокая, которая тут же начала отдавать распоряжения.
— Шевелитесь! Сейчас идем вот туда и сгружаем две трети припасов, а также выпрягаем одну лошадь. Остальное остается нам. Да приведите уже коней в чувство и пошевеливайтесь! Если глава гильдии решит, что мы не достаточно быстро выполняем нашу часть уговора, последствиям вам, да и мне тоже, не понравятся!
— Ну и почему я не удивлен, что все вышло именно так? — прошипел Макс, резко отбрасывая свое тело в сторону. В том месте, где он находился секунду назад, расцвел мощный взрыв, раскидавший во все стороны шарики огня.
Там, где они касались земли, вспыхивали маленькие, но очень горячие костры. Особенно жутко это выглядело на живой коже. Магия огня, прожигая плоть, медленно опускалась внутрь, причиняя чудовищные страдания. Смахнуть же эту дрянь было очень и очень трудно.
Зимин грубо выругался и отбросил дымившийся плащ. Тушить его он даже не пытался.
Единственное, что теперь им осталось это бежать, спасая свои никчемные жизни.
Огненные муравьи были ужасными противниками и если бы они были одни.
Надо ли говорить, что в этом плане Макс хоть и имел преимущество перед обычным людьми, но все равно был под угрозой? Хоть он и мог регенерировать ожоги, но даже так Морф далеко не всегда мог заблокировать болевые рецепторы.