— У меня есть то, что тебе нужно, — проговорил я.
— У тебя? Но… откуда? Ты тоже…
— Неважно. Скажем так, во Сне смолы можно добыть с избытком. Это не трудно.
У Фроси глаза загорелись надеждой:
— И ты дашь нам сыворотку? Я могу заплатить, — затараторила она. — У меня есть сбережения, они за печкой под половицей. В кисете рублей пять — всё, что есть. Всё забирай. А если боишься, что я тебя выдам, то не бойся, — тут она перешла на шёпот, — если что случится, я лучше скажу, будто это Пётр Васильевич мне сыворотку дал. Чтобы пусто ему было, окаянному.
— Я не возьму с тебя денег, — проговорил я, всё ещё терзаемый сомнениями. — И я постараюсь придумать, как вывезти вас отсюда. Сани у тебя есть, так? Значит, поищу лошадь. А ты попробуй убедить барина, что тебе надо домой. Ну или просто попытайтесь сбежать, когда дети пойдут на поправку, и добраться до деревни. И держи в тайне их выздоровление — это сейчас важнее всего. Я тебя буду ждать… — я подумал немного, — два дня. Но не в твоём доме. Там нас легко отыщут. Надо условиться, где встретимся. Если большинство жителей села вымерли, должно остаться много пустых изб.
— Да, конечно! — закивала Фрося, расплываясь в улыбке. — Сделаю всё, как скажешь. Спасибо! Спасибо тебе огромное! Я не знаю, как тебя благодарить.
«Как бы ты потом не прокляла меня», — подумал я, а вслух произнёс:
— Благодарить будешь, когда будет результат. Так где встретимся? Ты знаешь село — тебе виднее.
Фрося задумалась.
— Может быть, на восточной окраине? — предложила она. — Знаешь, где изба Глаши целительницы? Да, да, конечно не знаешь, сейчас я тебе объясню.
Она рассказала мне, как добраться до нужного дома. Тот находился к востоку от церкви, почти на самой окраине села. Встретиться мы должны были либо там, либо в одной из соседних изб — всё зависело от того, выжил ли там кто-нибудь.
После того, как мы обговорили детали, я дал Егору, Мане и Алёше по капле сыворотки и стал ждать, что будет. Не знаю, сколько времени я так сидел, но ничего не произошло. Затем постучалась служанка, сказал, что Фросю требует барин, и та отправилась к сыну помещика, а я — домой. Фрося объяснила, что тут есть тропа, ведущая через рощу — по ней можно добраться до села, не выходя на дорогу. Этой-то тропой я и воспользовался.
Часть меня до сих пор противилась принятому решению: «Может, не надо было? — бурчал внутренний голос. — Ну зачем тебе этот геморой? Теперь вот ломай голову, нервничай. Да и вряд ли чего получится. Только просидишь зря два дня, как на иголках. Хана ведь им — сам знаешь. Никого ты не спасёшь». И в то же время, я чувствовал, что поступил правильно. Попытаться стоило.