Йозеф остановился.
— Бесполезно, — проговорил он себе под нос. — Из этой точки нам не попасть в Явь. Другую надо искать. А когда искать? Завтра все свихнёмся.
— Рано сдаёшься, — подбодрил его я. — Сегодня никто не свихнулся. И завтра не свихнёмся.
— У меня уже в голове туман. Ни хренашеньки у нас не выйдет. Хоть всю ночь тут просидим.
— Я же не сошёл с ума.
— Ага! Только забыл всё к такой-то матери. К тому же ты — светлейший. У вас это, может, и не так быстро происходит.
— Может, вам на помощь кого отправят?
— Кого? — Йозеф скептически скривился и посмотрел на меня, как на дурака. — Кому мы нужны? Дней десять осталось до обновления. Сейчас сюда вообще никто не ходит. Это мы, бараны, попёрлись. Старую каргу послушали на свою голову. По башке бы ей дать, шоб людям мозги не пудрила.
— Обновление?
— Ну. И это не помнишь? Стефанианцы считают это пробуждением — будто бы их святая просыпается. Почему думаешь, следующий месяц месяцем пробуждения называют? Сон исчезнет на несколько дней. Он уже исчезает. Видишь, края? Раньше он был больше. Да и постоянства теперь нет: кварталы меняются местами.
— И потом он опять появится?
— Ясен пень! Кончено, — хмыкнул Йозеф. — Куда ж он денется-то?
Вести были нерадостные. Не то, чтобы я верил, что лишусь рассудка. Три ночи пережил — и ничего подобного за собой не наблюдал. Воспоминания же у меня по иным причинам отсутствовали. Но вот перспектива исчезнуть вместе со всем Сном как-то не впечатляла. Кажется, об этом и предупреждала моя спасительница: «Сон утрачивает постоянство», — сказала она. Значит, и правда, надо торопиться. Время у меня, конечно, ещё есть. Даже если все мои спутники свихнутся, я-то теперь знаю, что делать. Глядишь, и найду верную комбинацию, чтобы открыть брешь. А если нет? Если не успею?
Из зарослей выскочили Томаш и Вторак и побежали к нам, за ними ковылял, постоянно оглядываясь, Прошка.
— Мы видели жнеца, — проговорил Томаш, подбегая. — Нельзя тут больше оставаться.
— Уходим, пожалуйста! — заскулил Прошка. — Мне страшно.
— Чо? Где? — Йозеф вскочил, вглядываясь во тьму.
— Там! — указал Томаш. — Красные глаза в кустах. Мы собирали кристаллы, когда увидели их.
— Не померещилось?
— Всем сразу? Ну иди проверь.
— Дерьмо, — процедил Йозеф. — Всё пошли.
Он спрятал порт в сумку, я — тоже, и мы пошли. А точнее, побежали трусцой прочь от этого места. Густая трава и заросли мешали нам, но Йозеф и остальные были столь напуганы, что почти не обращали внимания на хлеставшие по лицу ветки.
Судя по описанию, спутники мои видели то же существо, что и я возле особняка, когда на меня напали мёртвые солдаты.