Московский историк не знал, что перед сном попал в самую точку, и совсем скоро ему придется проверить на собственном опыте, справедлива или нет очень популярная в украинских местечках пословица: «Нема розуму — вважай каліка».
Исторические источники всех стран во весь голос утверждали, что привидения обычно обитали в старинных замках, дворах и домах. Призрачные фигуры, среди которых самыми опасными называли белых дам и черных монахов, часто ночами попадались на глаза средневековым жителям в их готических жилищах.
Свидетельства очевидцев о встречах с жуткими призраками, которые сводили с ума одним своим видом, были похожи друг на друга. Многие десятки и сотни людей слышали в гулких коридорах и подземельях замков неизвестно откуда берущиеся звуки лошадиных копыт, звон колоколов, тоскливый вой, видели туманные мужские фигуры с отрубленными головами под мышкой, удивительных красавиц в старинных платьях, после жгучего поцелуя приказывавших своим визави выброситься из окна или со стены, молчаливых монахов, бормочущих жуткие заклинания над книгой, написанной самим Князем Тьмы. Те, кто не сходил с ума и не умирал от ужаса после встречи с привидениями, оставляли о них рассказы, которыми полны средневековые хроники и сборники легенд и преданий. При этом в рассказах всегда особо подчеркивалось, что физического насилия со стороны призраков не было, их жертвы умирали только от страха и потери равновесия на лестницах и башнях.
В средневековой Украине наиболее известными мистическими фигурами были знаменитые конотопские ведьмы, умевшие отводить глаза всем без разбору, молчаливые русалки, водившиеся не только в тихих омутах, но и во множестве лесных озер, и, конечно, вытащенный гением великого Гоголя из преисподней ужасный глава всей нечистой силы на берегах Днепра и Ворсклы — демон Вий, которого при появлении на земле всегда сопровождала толпа упырей, вурдалаков и бесов.
На этом месте своих воспоминаний Максим незаметно заснул, не использовав до конца весь рабочий день 28 февраля 2016 года, что случалось с ним крайне редко. Последнее, что пронеслось в его мозгу перед тем, как он выключился на ночь, были прилетевшие откуда-то слова, сказанные низким хриплым голосом: «Поднимите мне веки…».
В 10 часов утра случавшегося раз в четыре года 29 февраля московский историк Максим Дружченко, даже не предполагавший, какой странной чертовщиной для него закончится этот последний зимний день, уже был в Государственном архиве Хмельницкой области. Оформив разрешение на поиск, он попросил сотрудницу читального зала подсказать, где могут храниться документы Меджибожа начала XVIII века. У крепости в ГАХО был свой архивный фонд, но рукописи копииста Максим в нем не обнаружил. Она нашлась в фондах личных коллекций, и Максим, довольный до невозможности, тут же заказал ее и еще девять разрешенных на одного исследователя дел в течение дня и стал просматривать справочники административно-территориального деления Подольской губернии, в которую до 1917 года входили Меджибож и Проскуров. Заказанные им дела принесли на удивление быстро, и Максим тут же углубился в чтение, не забывая расписываться в начале каждого тома на особом месте.