— Обещаешь? — совсем по-детски спросил молодой человек.
— Обещаю-обещаю! — засмеялась Гела. — Мы же вместе. А вместе мы всегда выкрутимся!
— Эй, народ, хорош сюсюкаться! — не выдержал и вмешался Миша.
— Вам завидно, что ли? — огрызнулась Ангелина.
Она была частым гостем в мужском общежитии и замечательно ладила со всеми соседями брата, да и не только с ними. Ребята всегда были рады этому ребенку, вместе с Гелой в комнату влетали легкость, веселый смех, беспорядок и аромат еды.
— Конечно! — не сумел проигнорировать подначку Михаил. — Нас-то ты не обнимаешь
— Ай-ай-ай! — притворно пристыдила себя Ангелина. — Бедные дети! Без ласки! Без тепла!..
— Да! — жалобно посмотрел на нее Миша.
— А вот девушек найдите! Взрослые лбы, по восемнадцать лет уже, а бабу себе раздобыть не могут!
Ребята лишь закатили глаза. К тому, что Ангелина всегда прямо и иной раз даже грубовато выражает свои мысли, они привыкли давно.
Гелка вдруг встала и заходила по комнате.
— Есть хочу!
Мальчишки навострили уши. Был у Сашиной сестры один замечательный, чисто женский талант — она могла приготовить что-нибудь вкусное из ничего. Впрочем, для грандиозного скандала Ангелине нужно было столько же.
Гелка резко развернулась и подошла к холодильнику. Порылась в нем. Достала кусочек сыра и несколько яиц, схватила сковородку и вылетела из комнаты.
— Вот ведьма! — пробурчал себе под нос Александр. — Ничего ей не страшно!
— Да ладно, — улыбнулся, удобно откинувшись на стуле Женя. — Это даже хорошо.
— С ней не заскучаешь! — поддержал его Михаил.
— Ага. Вот чего-чего, а скуки от нее точно не дождешься!
Сашка стал нервно расхаживать по комнате. Сестра выскочила в коридор, а вместе с ней ушли уверенность и спокойствие.
— Да не переживай ты так! — Мишка хлопнул друга по плечу. — Даже если и отчислят! Отдохнешь годик, поработаешь, а потом восстановишься! Ну не убьет же тебя, в конце концов, ваш Крестный.
— Не убьет, — согласился парень, — и даже ругать особо не станет, просто мне огорчать его неохота. Он и так из-за нас с сестрой много терпел, вечно мы в авантюры всякие попадаем. А отец переживал, воспитывал. С Ангелинкой-то все в порядке, она девочка, она младшая, ей все можно. Ну а я? Я старший, я мужчина, я ответственный за все это безобразие, я должен поберечь его. Хочется, что бы Крестный мной гордился, он ведь нас за родных детей считает. А мы! Гела полбеды, ей все прощается, ума нет, зато глазки красивые. Но я-то! Я! Я должен чего-то добиться! Я должен доказать отцу, чего я стою. — Сашка закончил эмоциональную тираду и обессилено упал на кровать.