Создавалось ощущение, что кто-то посыпал Марстранд сахарным песком. Гора Бохусберген под снегом представляла собой потрясающее зрение. Во всех расщелинах серых скал лежали белоснежные перинки. Небо было ярко-голубого света. Все цвета казались светлее, все контуры – четче. Солнечные лучи отражались в льдинках, и весь причал сверкал и переливался. «Наверное, чертовски сколько», – подумала Карин. Лодка промерзнет насквозь к ее возвращению. Обогреватель, конечно, надежный, но ей не хотелось оставлять его включенным на время своего отсутствия.
Без четверти восемь Карин припарковалась перед полицейским участком в Гётеборге, в котором во всю шли ремонтные работы. Большинство отделов уже переехали в новое здание, только отдел Карин и еще один оставались в старом.
Она вся горела желанием поделиться с коллегами информацией о том, что священник, солгавший, что обвенчал Сири и Арвида, ее брат, и что кто-то что-то ищет по ночам на дне моря вблизи Патер Ностер. От одной мысли о том, чтобы нырять в холодной воде в темноте, у Карин мурашки шли по коже. Войдя в кухню, она увидела Фольке у кофемашины.
– Привет, Фольке, как прошли выходные?
– Я, что, единственный, пью кофе в этом здании? – проворчал он в ответ, заправляя аппарат.
– Нет, но никто не умеет готовить его лучше тебя, – сделала комплимент Карин в надежде смягчить сурового коллегу.
– Ты нашла ту Марту Стридбек в пятницу? – спросил он, не отрывая взгляда от кофеварки.
– Да, но самая главная новость в том, что Сири и Арвид не были венчаны.
Фольке оторвался от кофемашины и повернулся к Карин.
– Не были? – выдохнул он.
– Именно так.
Карин пересказала детали встречи с Симоном Невелиусом. Наливая Карин дымящийся кофе, Фольке обдумывал услышанное.
– Оставьте и мне чуток! – раздался хриплый голос за спиной.
Роббан! Карин сразу стало повеселее. Они обнялись. Фольке достал из шкафа кружку Робина и налил ему кофе.
– Не бойтесь, я не заразный. София утверждает, что я здоров. И это звучит настолько здраво, что я не могу с этим спорить.
Фольке с Карин недоуменно переглянулись.
– Винни-Пух! Пока я болел, я пересмотрел все наши фильмы и фильмы детей.
– Судя по всему, у тебя самое время вернуться в офис.
У Фольке был такой вид, словно он пытался сдержаться, но в конце концов привычка взяла свое.
– Тебе! – выдохнул он. – Тебе самое время вернуться в офис. Даже младшие школьники это знают.
– Приятно видеть, что здесь ничего не изменилось, – заметил Роббан. – Я правильно выразился? Можно так говорить.
Мобильный Карин зазвонил. На дисплее отразилось имя Карстена.