Тяжелейшие бои за Харьков положили начало освобождению Украины, включая ее столицу: «9 ноября 1943. Киев производит гнетущее впечатление. Одни развалины. Много вывесок на немецком языке. Висят плакаты «Гитлер – освободитель» с его садистической мордой». И далее: «Киевский старожил Корней Степанович Горбач. Он сразу достал самогона и объяснил начистоту, что многие думали, ну что же – немцы такие же люди, да еще и культурные. «А как пожили с ними, так другое запели. Слова «немецкая культура» стали ругательными. 23 года советской власти не научили нас так ценить эту власть, как два года, прожитые под немцем»» (72).
По-моему, этим кратким свидетельством сказано все.
Любое государство и его пропагандистская машина не существуют в изолированном мире. Напротив, лишь взаимодействие государств на международной арене, их притяжение и отталкивание, крайней формой которого является война, дает хлеб насущный их пропагандистам. Так и нацистская пропаганда оттачивала свое мастерство и действенность не в безвоздушном пространстве, а в неустанной борьбе с агитацией противника, который имел собственный мощный пропагандистский аппарат (СССР), громадный опыт психологических войн (Англия) и колоссальные материальные ресурсы (США).
Предвоенные годы прошли под знаком «мирного наступления» Германии на международной арене. Как мы уже говорили, «право на самоопределение народов» и связанная с ним политика объединения немцев под единым скипетром встречали понимание западной дипломатии и широкой общественности. Лишь после аншлюса Австрии и распада Чехословакии, когда стало ясно, что Гитлер нацелился на Данциг (и Польшу), западные державы заволновались. В телеграмме, направленной Гитлеру и Муссолини, президент США Рузвельт напрямик спрашивал, не нападут ли вооруженные силы Германии и Италии на другие независимые государства. Далее в телеграмме следовал список из 31 страны, в который были включены Польша, Прибалтийские государства, Россия, Дания, Нидерланды, Бельгия, Франция и Англия. Гитлер решил использовать предоставленный Рузвельтом повод для продолжения «мирного наступления» и, с другой стороны, аккуратного зондажа общественного мнения относительно судьбы потенциальных жертв.
17 апреля 1939 года из германского Министерства иностранных дел ушла циркулярная телеграмма во все перечисленные Рузвельтом страны, кроме Польши, Англии, Франции и России. В телеграмме содержалось два вопроса: считают ли в этих странах, что Германия каким-то образом им угрожает? Уполномочивали