– Мы все гадаем, чем они тут занимались. Наверняка секретными правительственными разработками.
– На самом деле именно так все и было. Вы их сотрудников когда-нибудь видели?
– Нет, они съехали задолго до нашего появления. Кстати, в договоре аренды был какой-то сертификат государственной проверки. Я думала, что его выдали после стерилизации помещения.
– Именно. – Я оглядываю комнату и с особым подозрением вентиляционные решетки. – А вы когда сюда переехали?
– Года четыре как. Время быстро летит.
Это особенно смешно слышать от двадцатичетырехлетней девушки, которая основала свой первый стартап в четырнадцать.
– Очень быстро. Может, вы знаете кого-нибудь, кто мог с ними общаться?
– Они арендовали этаж целиком, а теперь его весь занимаем мы. Ниже и выше сидят тоже какие-то ребята, связанные с правительством. Мозговые центры, или что-то в этом роде. Они не особо общительные.
– Да, неудачно. Я пытаюсь выяснить, кто здесь работал.
– Это ваша вторая страсть, да? – спрашивает она, придвигаясь ко мне ближе, чем комфортно.
– Вы слишком умная, Хейли, – отвечаю я, скрещивая руки на груди.
– Ну, по крайней мере я могу сказать фамилии их самого большого начальства. Нив, Гриэн, Холл и Форрестер.
– Откуда вы знаете?
– На них были зарезервированы четыре парковочных места, которые полагаются арендаторам. Мы с соучредителями одно время называли друг друга этими фамилиями. Представляли, будто мы большие шишки.
– А где сейчас соучредители? – задаю я совершенно не интересующий меня вопрос, пытаясь скрыть возбуждение.
– Пришлось выкупить доли этих неудачников, когда они не выдержали темпа. Но вы бы выдержали. Как насчет бросить спасать мир и поиграть со мной?
Есть в ней какое-то абсолютное бесстрашие, которое меня восхищает. Пока я мучился мыслями о том, как лучше применить свои способности на благо человечества, а в процессе чуть не загремел за решетку, Хейли представляла собой пример свободного духа, который плюнул на судьбы мира и получал удовольствие, одновременно зарабатывая кучу денег, с которыми можно было плевать на весь мир и дальше. Часть меня хочет остаться в этом странном офисе и поиграть с Хейли, что бы это ни значило. Но что-то говорит мне, что пора уходить, и это не только страх и уважение к Джиллиан, но и ощущение, что я неверно воспринимаю сигналы Хейли. А еще отчетливое понимание, что можно сколько угодно бежать от мира, но рано или поздно он тебя догонит.
Нив, Гриэн, Холл и Форрестер. Четыре подозреваемых на основании того, что их фамилии были написаны на парковочных местах исчезнувшей компании, которая на деньги Минобороны занималась чем-то подозрительно похожим на исследования прото-«Хайда». Да, это очень тонкая ниточка, тоньше волоса, но и этого достаточно, чтобы начать работать, – в этом преимущество научного подхода. Его суть в поиске причинно-следственных связей – и даже самая незначительная связь лучше, чем ничего – а затем в их проверке. Но даже проверка теории и достижение именно того результата, что планировался, не делает ее «доказанной» в обычном понимании этого слова. Это лишь увеличивает вероятность того, что теория верна.