— Все отлично, зая, — не открывая глаза, блаженно улыбнулась я. — Мне так хорошо. Я так пригрелась на солнышке.
Очень захотелось поделиться своими ощущениями, теплом и уютом, рассказать, насколько мне хорошо, чтобы он тоже почувствовал эту гармонию и этот кайф мира во всем мире и детей-цветов.
Держало меня еще довольно долго, поэтому я позвонила маме, сказала, что остаюсь у Людки, предупредила Людку, что в случае чего я у нее и не могу подойти к телефону по любой причине. Половина народа осталась ночевать, и я в том числе. Как я ни рвалась в спальню к Марату, ну хотя бы на прикроватный коврик, пришлось довольствоваться диваном. Ребята находили самые невероятные места для ночлега: поперек кровати устроились трое парней, в джакузи постелили себе две девушки, диван тоже поделили на зоны влияния, молодой человек по имени Андрей умудрился заснуть на кухонном столе, ну а парочка совсем непривередливых легла на выбеленный паркет, подстелив под голову легкие курточки.
Ночью большинство было разбужено каким-то ужасающим криком, доносившимся из кухни. Андрей, лежавший на столе, вдруг проснулся и понял, что находится где-то над пропастью. Его нога не могла привычным движением нащупать тапка, а рука свисала в бездну. Он представил, что его тело покоится над обрывом Большого каньона, вокруг него летают коршуны и дожидаются его гибели. У него есть только один шанс спастись: спрыгнуть вниз. Но чтобы в кромешной темноте представить себе глубину обрыва, он осторожно нащупал сухую ветку на камнях (вилку на столе) и столкнул ее вниз, чтобы определить по времени падения, высоко ли он лежит. Вилка зацепилась за скатерть и лишь через несколько секунд ударилась об пол. Андрей успел досчитать до семи. Жаль, что он плохо успевал в школе по физике. Иначе бы сообразил, что, с учетом массы, вилка преодолела примерно двести метров. К тому же, слыша, насколько звучным оказалось падение «ветки», он сделал вывод об опасном рельефе ущелья. Андрей оторопел. Его накрыло волной паники и страха за свою еще такую молодую жизнь. Он подумал о родителях и друзьях, которые очень огорчатся, прилетев в США на опознание трупа. Тут-то он и решил позвать на помощь.
На кухню сбежались все кто мог. Первым делом включили свет. Андрей открыл глаза и понял, что его сознание сыграло с ним жестокую шутку. Он ощутил себя не страдальцем, находящимся на грани жизни и смерти, а глупцом, который из-за всякой фигни не дает спать друзьям. От смущения он опустил глаза и попросил оставить его одного с этим бесконечным чувством стыда.