Бакке стал частью «Ольденбурга». Вальтер Функ также вступил в ряды врагов Розенберга. Как он позднее свидетельствовал, он «пытался помешать Розенбергу основать новую организацию (для управления советской экономикой), что тот намеревался сделать». Розенберг робко признавал, что в его отношениях с экономическими учреждениями «определенные проблемы» все еще оставались «нерешенными».
Министерство иностранных дел
Таким образом, Розенберг с самого начала был изолирован совокупностью сил, которые, хоть и состояли в разногласиях друг с другом, объединились в стремлении урезать границы полномочий, на которые он претендовал. Не все были такими же влиятельными, как Борман или Гиммлер.
С началом войны министерство иностранных дел, этакая «аристократическая аномалия в революционном мелкобуржуазном государстве», начало ощущать последствия стандартного процесса отхода от дипломатии в военное время – особенно остро проявлявшиеся из-за личных качеств его главы. Министерство иностранных дел даже не было приглашено к участию во «внутреннем круге» советников, которые занимались подготовкой к военной кампании против СССР. Это не помешало ему спроектировать и учредить еще в апреле 1941 г. ведомство Auswartiges Amt (министерство иностранных дел), состоявшее из ведущих немецких экспертов по делам СССР. Однако советник Георг Гросскопф, преданный спонсор ведомства (а впоследствии офицер связи у Розенберга), и не догадывался, что многие из его будущих членов занимали должности в других учреждениях, которые и сами планировали управлять завоеванными советскими территориями. Таким образом, так называемый «российский комитет» больше походил на правительство в изгнании. В глазах Гитлера они остались кучкой «обманутых дураков».
Министерство иностранных дел тем не менее продолжало пытаться выполнять свою функцию. 22 мая – за месяц до нападения – Гросскопф предложил план преодоления существовавших «резких расхождений» между ведомствами Германии путем назначения представителей министерства иностранных дел в каждом регионе оккупированного Востока. Однако Розенберг, как всегда, был врагом министерства иностранных дел, которое он в течение многих лет безуспешно пытался вытеснить своей собственной организацией. Но когда Розенберг заявил, что услуги министерства иностранных дел на Востоке не требуются, Риббентроп, также завидовавший его полномочиям, поспешил резко возразить: «Территория, которая будет оккупирована немецкими войсками, – писал он, – будет со многих сторон граничить с другими государствами, интересы которых будут затронуты в наибольшей степени… Министерство иностранных дел не может смириться с отсутствием на месте представителей, натасканных по вопросам внешней политики и разбирающихся в местных условиях».