Письмо Розенбергу от 18 ноября 1944 г. подписали Шафи Алмас (от волжских татар), Джамалян (от Армении), Алибеков (от Азербайджана), Кедия (от Грузии), Кантемир (от Северного Кавказа), Кирималь (от крымских татар), Шарими (от Туркестана) и Островский (от Белоруссии); украинское участие было заверено подписью Мельника «от имени украинских национальных политических групп».
Одновременно комитеты создали координационный центр для «представления общих интересов наших угнетенных народов и в знак солидарности с внешним миром».
Розенберг больше не мог контролировать комитеты, которые он предполагал использовать в качестве привлекательных марионеток. Не имея поддержки, он позволял Менде и Арльту заниматься обращениями, советами и объединениями, а сам забаррикадировался за стеной меморандумов, игнорируя усилия тех, кто хотел, чтобы он искал хоть какую-то область общих интересов с поддерживавшими КОНР силами или СС. Розенберг искал поддержки в других кругах. По словам Бергера, с 1 по 20 декабря рейхсминистр встречался с Ламмерсом восемь раз. 29 ноября он представил Ламмерсу проект предполагаемого нового указа фюрера, направленного на «упорядочение» политики в отношении Востока. Вместо того чтобы передать его Гитлеру, Ламмерс направил его Гиммлеру и Риббентропу, призвав Розенберга отныне урегулировать подобные проблемы с этими двумя коллегами, которые, разумеется, всегда могли забаллотировать его. Затем рейхсминистр попытался добиться поддержки своей национальной концепции Леем, руководителем «Германского трудового фронта», который опасался, что в вооруженные силы КОНР могли привлечь в качестве добровольцев слишком много «остарбайтеров», а также Геббельсом, который, как предполагал Розенберг, поддерживал «проукраинскую» линию Тауберта.
Эти неумные поиски поддержки не могли удержать на плаву разваливающееся министерство оккупированных восточных территорий. Бройтигам, подвергшийся нападкам со стороны СС – среди всего прочего, и за свою позицию по национальному вопросу, – оставил министерство Розенберга. Затем пришла очередь Бергера. Он покинул министерство в январе 1945 г. после серии резких обменов претензиями с Розенбергом, который потребовал от него безраздельной «лояльности» и настаивал на том, чтобы ССХА держалось подальше от восточной политики. Оставив министерство, Бергер мог игнорировать подобные требования. И действительно, действуя через отдел IYD 4-го управления РСХА (гестапо), войска СС и другие службы СС, Бергер теперь воображал себя арбитром восточных дел. А венцом всех унижений Розенберга должно было стать начало краткого доклада Бергера Гиммлеру: «Тема: Имперское министерство более не оккупированных восточных территорий».