Увернувшись от просвистевшего в пяди клинка, я подвернулась под ноги стражнику, ударила под колени.
Мужик неловко взмахнул руками, тихо вскрикнул и полетел в сторону стеклянного колпака, под которым хранился мой заказ.
Он влетел в него лицом. Сработало заклинание. Завоняло.
Мгновение. И то, что секунду назад было человеком, отлетает назад. А стеклянный колпак рассыпается хрустальным дождем по каменному полу.
Магии больше нет. Защитное заклинание снято.
За спиной что-то тихо и так знакомо зашипело, лизнуло холодом по спине, прошлось тонкими когтями по нервам.
Я успела забрать кольцо с пьедестала и обернуться. Как раз вовремя обернуться. Позади из воздуха шагнул молодой мужчина с темными волосами. Вот только симпатичное лицо было обезображено шрамом, тянущимся от уголка рта до правого уха.
А вокруг него все еще клубился голубоватый туман.
Блуждающий.
Он заметил меня за мгновение до того, как я отскочила к колонне. Жрец щелкнул пальцами и туман опал. А я исчезала в голубоватом тумане.
И улыбалась.
Я улыбнулась и перевернулась на живот.
Воспоминания того задания теплом отозвались где-то в груди, подтверждая мою силу и хитрость. Если я смогла щелкнуть ящерок по носу, будучи девчонкой, то теперь обязана отвесить подзатыльника.
С этими мыслями я и погрузилась в сон.
За окном уже давно сгустилась тьма. Засияла алмазная россыпь на бархатном небе. Но Фенрир ничего из этого не видел. Плотно сдвинутые шторы не позволяли хотя бы капле света проникать в комнату принца королевства Меркулион.
Он сидел прямо на полу, прижавшись обнаженной спиной к холодной стене, и покачивался из стороны в сторону.
— Я должен взять себя в руки, — шептал себе под нос Норисдан, и обезумевшим взглядом рассматривал тьму, которая тянулась к нему гибкими щупальцами.
Приступы стали приходить на всю ночь. Тянулись от заката, до рассвета. Стоило оставить парня наедине с внутренним зверем, как тот пробуждался и пытался вырваться наружу.
Требовал выпустить его.
Норисдан боролся из последних сил. Краем воспаленного сознания он понимал, что нельзя выпустить вторую пробужденную ипостась. Это вызовет слишком много вопросов, на которые у него нет ответа.
— Нельзя! — зарычал он, сползая на пол и чувствуя под спиной мягкий ковер.
А еще Фенрир старался не шуметь. Насколько бы ни был ему близок Лекс, нельзя было допустить того, чтобы парень что-то пронюхал.
Это только его ноша. Только его Зверь, которого он должен победить. Обязан.
— Я тебя не выпущу, — хищно усмехнулся Норисдан, впиваясь пальцами в края ковра. — Даже не пытайся, Хаммаду, ты не найдешь во мне свою пешку.