Приспособиться. Какое гадкое слово, подумала Холера. Само холодное и слизкое, как паук в коконе из влажных мозговых оболочек. Однако любопытство оказалось сильнее страха. Далеко не в первый раз за все ее шестнадцать лет.
— Полулюди и полу насекомые?
Ланцетта послюнявила острие ножа, цыкнула зубом и спрятала клинок.
— Выходит, что так. Они пытались жить как их предки, насекомые, но быстро обнаружили, что их новые мясные тела плохо к этому приспособлены. Другое устройство и вообще… Сейчас у них переходный период или что-то вроде того. Они еще пытаются строить ульи и вести привычную им жизнь, но с каждым годом, говорят, все сильнее меняются. Начинают копировать нас, наш уклад, наши манеры, наши привычки. Ищут новое место в этом мире или что-то вроде того.
Холере почему-то стало жутко. Даже сильнее, чем в тот миг, когда она смотрела на людей-скелетов, облизывающих друг другу лица сухими серыми языками. Насекомые, запертые в человеческих телах, которые пытаются стать людьми. Умные, терпеливые, трудолюбивые насекомые, непрестанно совершенствующиеся и учащиеся во мраке вечной ночи.
Это было… Это было…
Сраная дрянь!
— Значит, когда-нибудь они выберутся на поверхность и будут жить вместе с нами? Заведут дома и вышитые салфетки, научаться пользоваться веерами и столовыми приборами, будут смотреть пьесы по окулусу и слушать миннезинг? Может, судачить о погоде, встретившись в лавке?
Ланцетта пожала плечами. Не особо разговорчивая, она выглядела так, словно эта короткая беседа вымотала ее еще больше, чем многочасовая вахта.
— Мне откуда знать? Полвека назад они были нашими врагами. Но их паучьих мозгов хватило, чтобы понять, эта вражда сейчас опаснее для них, чем для нас. Если люди ощутят их угрозой себе, они выжгут все подземные ульи дотла, как выжигают ульи диких ос. Поэтому они предпочли стать нашими союзниками. Мудрое решение, как для насекомых. А еще через полвека…
Холеру передернуло так, точно она сунула в рот извивающуюся гусеницу вместо павлиньего пера.
— Союзники?! У тебя самой паук в мозгах не завелся, часом? Посмотри, где ты оказалась благодаря этим союзникам!
Это не смутило Ланцетту. Холера сомневалась, что вообще может ее смутить, даже если вздумает станцевать перед ней нагишом сарабанду.
— Ты хотела знать, почему бургомистр Тотерфиш и магистрат терпят их под Броккенбургом? Кем бы ни были сфексы, они полезны городу и город это знает. Они изничтожают всю ту дрянь, что обитает под землёй и до которой никогда не доберется стража. Плотоядные круппели, фунги, крысы… А еще мелкие демоны, сбежавшие из ада, и отродья, рожденные флейшкрафтерскими экспериментами. Я слышала, сфексы даже научились ухаживать за городскими трубопроводами в толще земли. Они хотят быть полезными человеку и, черт побери, кажется у них это получается.