— И что же, — усмехнулась она, — теперь меня ждёт старательное посещение всех пар?
— Возможно, — подтвердил парень. — Хотя я не уверен пока что. Впрочем, у нас ведь договор не на исправление студента-двоечника, а на развитие научного потенциала. Предполагаю, мы будем больше времени уделять исследованиям, нежели скучным лекциям.
И кого же он так напоминает? Марта поймала себя на том, что невольно всматривается в черты лица своего куратора и пытается определить сходство с кем-то, но не может определиться, с кем именно.
Мама о нём что-то говорила? Должно быть, да, но Марта в последнее время все материнские слова пропускала мимо ушей, справедливо полагая, что большая часть времени будет уделена именно нотациям и требованию вести себя нормально.
Да, как же. Если б она могла вести себя нормально, то наверняка бы уже сделала это! Но родители разве понимают?
— Исследования — это хорошо, — усмехнулась Марта. — Хм… Мне, должно быть, следует обращаться на "вы"? Или как-нибудь вроде "господин куратор"?
Предыдущие две "госпожи кураторши" настаивали на том, чтобы к ним обращались по имени с приставкой "леди". Марту от этого выворачивало. Леди здесь была она, потому что положение родителей приравнивалось к дворянскому званию и распространялось на детей. Леди была мама или, скажем, тетя Лили. Несомненно, леди была Её Величество королева Мирабелла, позволявшая, впрочем, обращаться к себе по короткому варианту имени.
А эти дурочки — просто зарвавшиеся аспирантки, до конца не понимавшие, с кем имеют дело.
— Просто Зар. И "ты" меня полностью устроит, — покачал головой Зардан. — Я предпочитаю не примешивать в наши отношения изрядную долю снобизма.
— Вот как?
— Да, — кивнул он. — В конце концов, моим предшественницам это не помогло, как бы они старательно ни удерживали дистанцию. Правда?
— Правда, — ухмыльнулась Марта. — Мне очень приятно, что мы друг друга понимаем.
— Это не значит, — проронил Зардан, — что я так просто сдамся. Уверен, наши научные исследования леди Котэссу полностью удовлетворят.
— Я б не была столь самонадеянна. И я хочу увидеть договор.
Очевидно, ему было что скрывать, но Зар выдержал этот удар совершенно спокойно.
— Хорошо, — кивнул он. — Я думаю, завтра утром мы сможем обсудить его в деталях. Полагаю, в восемь будет удобно.
В восемь не может быть удобно! В восемь — это слишком, невероятно рано. Но что-то подсказывало Марте, что Зардан делает это специально.
— У меня лекции, — улыбнулась она.
Преподаватель, правда, весь прошлый семестр её не видел, и познакомились они только на сессии, но Марта получила пять не за фамилию, а за знания. Так что, какие могут быть претензии?