— Отец, мы с Женей, к нашему сожалению, вынуждены рассказать тебе об еще одной неприятности…
— Что на сей раз? — раздраженно перебил его «дед»
«Папаша», выдержав театральную паузу и убедившись, что внимание всех присутствующих сосредоточилось на нем, продолжил:
— Нам доподлинно известно, что люди Николая, причастны к попытке убийства нашей дочери, а также к той перестрелке.
Не сам Николай, а его люди. Забавно.
Я перевел взгляд на смертельно побледневших бывших «папочку» и «мачеху». А «бабка», сидевшая рядом с «дедом», напротив «папани», плотно сжала губы и было заметно, что молчать она явно не собирается, но пока сдерживает себя.
«Дед», встав со своего места и нарезав по комнате пару кругов, уставился на свои ботинки и помассировав виски, спросил, коротко взглянув на Николая:
— Я надеюсь, Игорь, что это не голословные обвинения?
— Отнюдь, — ответил «папаша», — Жене и сотрудникам ее ведомства удалось определить местоположение этих людей, задержать их и допросить…
— Они оговорили себя под пытками! — тут же вспылил бывший «папаша»
— Допрос безусловно производился, но истинность их показаний подтверждена инструментально и не вызывает сомнений, — ответила «матушка», и добавила, обращаясь к «деду», — но, я полагаю, что вы лично захотите поинтересоваться у этих людей обо всех обстоятельствах той ночи…
— Да, Женя, — перебил ее «дед», — мне, черт побери, было бы очень небезынтересно услышать все лично от них..! Но разве твое ведомство позволит?
— Мое ведомство позволит, хотя и весьма недолго, — ответила «матушка»
— Сейчас? — уточнил «дед»
— Да, — ответила та
— Я был бы признателен за подобную возможность, — сказал «дед», и особенно радостным при этом он не выглядел
— Тогда простите меня, я ненадолго вас покину, — «матушка», беременность которой уже была прилично заметна, поднялась со своего места и покинула зал.
Отсутствовала она полчаса или около того. И все эти полчаса зал совещаний напоминал тысячелетний склеп. Не было произнесено ни единого слова, никто даже не шевелился. И выражение: «гнетущая тишина» — лучше всего подходило моменту.
Наконец «матушка» вернулась. Вернулась она не одна, а в сопровождении еще некоторого количества боевиков, облаченных в зимний камуфляж, и конвоировавших четверых человек. Вернее, троих. Четвертого им пришлось скорее вносить, ибо самостоятельно он идти не мог и вообще, выглядел так, как и должен выглядеть человек, не так давно получивший тяжелейшую черепно-мозговую травму. Это был тот самый тип, я его моментально узнал, которого при побеге из дома приголубил цветочным горшком.