Примерно в пять минут шестого, перед возвращением матери с работы, Карни выскользнул из дома и пошел искать Брендана.
Аннелиза достала из кармана найденный в проулке кусок веревки и внимательно его осмотрела. Она не знала, зачем вообще подняла этот обрывок, но он каким-то образом оказался у нее в руке. Рискуя своими длинными ногтями, девушка игралась с одним из узелков. А у нее ведь было с полдюжины более приятных дел, которыми можно заняться ранним вечером. Рэд пошел купить выпивку и сигареты, и она пообещала себе до его возвращения не спеша принять ароматическую ванну. Но Аннелиза была уверена: на то, чтобы развязать узел, не уйдет много времени. Тот, казалось, просто жаждал быть уничтоженным – в нем даже ощущалось какое-то странное движение. А вспыхивающие внутри узла цвета интриговали еще сильнее. Девушка различала малиновые и фиолетовые отблески. Очень скоро она совсем позабыла о ванне, которая могла и подождать. Вместо этого Аннелиза полностью сосредоточилась на головоломке. Через несколько минут она увидела свет.
Карни, как смог, рассказал обо всем Брендану. И стоило только набраться смелости и начать с самого начала, как в истории обнаружилась собственная движущая сила, которая без особых запинок довела его до нынешнего момента.
– Знаю, звучит дико, но это правда.
Судя по пустому взгляду, Брендан не поверил ни единому слову. Однако на покрытом шрамами лице появилось нечто большее, чем простое недоверие. Карни не понимал, что именно, пока приятель не схватил его за рубашку. Только тогда стала ясна вся глубина ярости Брендана.
– Думаешь, то, что Кэтсо мертв, недостаточно фигово, – кипятился тот, – раз пришел сюда и рассказываешь мне эту хрень?
– Это правда.
– И где сейчас эти чертовы узлы?
– Я же сказал, у старика. Он забрал их сегодня днем. Он собирается убить нас, Брен. Я знаю.
Брендан отпустил Карни и великодушно произнес:
– Вот что я собираюсь сделать – я забуду, что ты мне все это рассказал.
– Ты не понимаешь…
– Я сказал, что забуду все до последнего слова. Ясно? А теперь убирайся на хрен вместе со своими шуточками.
Карни не двинулся с места.
– Ты меня услышал? – рявкнул Брендан.
В уголках его глаз Карни заметил предательскую влагу. Гнев прикрывал – еле-еле – горе, которому никак нельзя было воспрепятствовать. В теперешнем настроении ни страх, ни доводы не убедили бы Брендана. Карни поднялся.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Я пойду.
Брендан, опустив лицо, кивнул. Он так и не взглянул на приятеля, и Карни сам нашел выход из дома.
Теперь оставалось обратиться к суду последней инстанции – к Рэду. Ведь уже рассказанную однажды историю можно просто повторить? Повторять куда проще. Прокручивая в голове нужные слова, Карни оставил Брендана наедине с его слезами.