“Но собрать журналистов на самом раннем этапе, конечно, полезно. В лучшем случае можно получить ценные подсказки от общественности”.
Н-да, я уже начинаю ловко молоть языком, подумала она и дипломатично улыбнулась.
Может, и правда, если не полезно, то по крайней мере необходимо провести пресс-конференцию прямо сейчас, думает она, наблюдая в зеркало заднего вида, как спина Йона Бергмана исчезает в дверях управления. В редакциях, понятно, уже известно, что начальник отдела уголовного розыска близко связан с жертвой, и теперь им не терпится дать информацию о том, что на время расследования предпринято полицией в отношении Юнаса Смееда. А вот насчет подсказок общественности она вообще-то преувеличила. Опыт показывает, что те, кто располагает действительно ценными сведениями, обычно объявляются без понуканий через СМИ. Остальные же только затягивают расследование мнимыми подсказками и перегружают как телефонную сеть, так и местные полицейские участки. Драгоценное время будет бестолково потрачено на разговоры с одинокими людьми и всяким дурачьем — на разговоры, не имеющие ни малейшего касательства к смерти Сюзанны Смеед.
Карен сворачивает налево, на Одинсгате, потом направо, на Слактехусгате, едет к площади Паккарторг. На лестнице Государственного музея, подставив лица солнцу, сидят человек двадцать. Вообще-то обедать пока рановато, и она не очень-то проголодалась, но, прежде чем ехать в Тингваллу, все-таки не мешает перекусить. Разговор с Юнасом Смеедом будет непростой и при низком сахаре крови может закончиться плачевно.
Оставив машину на площади перед рынком, она входит в большие ворота. Сквозь ароматы свежемолотого кофе, пряностей и хлеба быстро идет в дальний конец, к рыбным рядам. Чего здесь только нет — ящики с копченой селедкой и креветками, горы всевозможных шершавых устриц, корыта со светло-красными омарами, посудины со льдом, где морской черт, треска и скумбрия красуются рядом с зубаткой и пикшей. Она ненадолго останавливается, рассматривает их широко открытые глаза и разинутые пасти, думая, что на выходные купит себе добрый кусок трески. В мозгу молнией мелькает воспоминание о пустом, мертвом взгляде Сюзанны Смеед, и она идет дальше, к прилавкам с готовыми блюдами.
Спустя десять минут она устраивается на музейной лестнице, с салатом из лосося и бутылкой минеральной воды. Козырьком приставив к глазам ладонь, смотрит на площадь, где возгласы продавцов фруктов и овощей соперничают с классической музыкой из громкоговорителей. После долгих мучений городской совет Дункера решил еще на год продлить полуденные музыкальные трансляции на некоторых площадях, где всегда собирается много народу. Началось все в прошлом году как одно из многих мероприятий года Культурной столицы, когда партии норовили обскакать друг дружку, наперебой предлагая креативные идеи, позволяющие расширить культурный ассортимент во всех его формах. Кто бы мог подумать, что через год, когда пришло время демонтировать громкоговорители, поднимутся бурные протесты, и в конце концов совет махнул рукой, уступив воле народа. Поэтому каждый день в течение двух часов на Паккарторг по-прежнему звучит классическая музыка. Однако все попытки варьировать и омолодить музыкальный ассортимент были отвергнуты; ни одна партия не готова согласно закону об авторском праве платить за исполнение произведений моложе семидесяти лет. Все хорошо в меру.