Сэйдире спустилась вниз и поцеловала дочку в лоб, потом коротко чмокнула, словно клюнула, мальчика.
— Госпожа моя государыня и матушка! Сестрица Майвэ изволила прибыть и кланяется вам!
Белая женшина поднялась и протянула руки к Майвэ. На лице ее появилась какая-то робкая, почти виноватая улыбка. Она наклонилась и обняла ее. От женщины пахло осенними листьями и чем-то нежно-сладким, и руки у нее, такие морозно-белые, были теплыми и ласковыми.
— Добро пожаловать, маленькая госпожа, — почти прошептала она.
Это была злая тэриньяльтиха.
Майвэ стояла с открытым ртом, пока нянюшка Мэнири не взяла ее на руки и не передала королю. Отец усадил ее на левое колено, а беловолосого мальчика на правое, и начался пир Середины зимы.
Так Майвэ впервые познакомилась со своим братом, принцем Холмов.
Асиль с приездом Майвэ и Сэйдире совсем ушла в тень. Девочка оказалась такой обаятельной, такой хорошенькой, что все дамы только о ней и говорили, ахали и охали, называли ее маленькой принцессой, и, когда думали, что Асиль их не слышит, сокрушались вполголоса, что не ей, королевской дочке, суждено сесть на престол.
— Ах, как несправедливо! — говорили они. — Ведь наш государь — старший сын своего отца! Почему же госпожа Сэйдире не королева, а дочка их — не наследница Холмов?
"Как будто прежде они не фыркали в сторону Сэйдире, — думала Асиль. — Дневная, мол, черная! А я белая. Бледная. Как подземный червяк. Одно только что не слепая. А вот брат мой слеп…"
Но Майвэ и правда была такая очаровательная! И она так нравилась самой Асиль!
Немудрено, что очевидное решение пришло в голову сразу всем. И то, что Майвэ и принц со временем станут мужем и женой, с тех пор считалось самим собой разумеющимся.
Это удивительным образом сблизило Лебединую госпожу Сэйдире и Ледяной Цветок Тэриньяльтов, королеву-вдову Асиль. Они часами могли обсуждать будущее своих отпрысков, расписывать до мелочей свадебную церемонию, наряды. Дети словно стали их общими.
Ринтэ не противился замыслу женщин. Честно говоря, эта мысль, эта мечта увлекла и его. Этот брак связал бы все концы и не оставил ни места, ни поводов для раздоров в Холмах.
Вот только детей никто не спросил и даже ничего им не сказал.
А дети довольно быстро подружились. Майвэ в их паре была заводилой — шустрая, бойкая, говорливая, а он был спокойным, неторопливым и молча, робко восхищался сестрой. Она легче схватывала, быстрее усваивала науку и, что самое главное, Науринья Прекрасный, Науринья Лед-в-Глазах, сказал, что девочка унаследовала способности к магии.
— Старшая линия есть старшая линия, — говорил королю Науринья. — Кровь Медведей сказалась в тебе и твоих потомках, государь. Твоему младшему брату и его потомству боги не отсыпали способностей. Они просто люди.