Сегодняшнее утро лучше всего иллюстрировало решительность Томаса: несмотря на бушующую стихию, несмотря на страх перед «стервятниками» профсоюза и желание забиться в самый дальний угол своего мрачного подвала, альбинос шагал вперед, на встречу, которая могла круто изменить всю его жизнь. Он шел к мечте и просто не мог повернуть назад, никогда бы не простил себе подобную слабость.
Так уж вышло, что путь к скверу Маркуса пролегал мимо лавки «Калейдоскоп желаний», в которой Томас совсем недавно искал утраченную магию. Увидев знакомую вывеску, Измеритель невольно сбавил шаг – словно боялся, что, если будет идти слишком быстро, изнутри выскочит разъяренный мистер Зарянски и обрушит на него весь свой чародейский арсенал, изрядно оскудевший, но все еще довольно грозный. Однако дверь лавки оказалась не просто заперта – ее заколотили досками, а на один из гвоздей, забитый не до конца, повесили табличку с надписью: «Закрыто до лучших времен».
«Которые, учитывая обстоятельства, могут никогда и не наступить…»
Лучшие умы Вандерсайда до сих пор не понимали, что происходит с их миром. Почему магия, существовавшая в нем испокон веков, неожиданно стала исчезать? И куда она девается? Уходит в другое место? Или испаряется, словно вода в жаркий августовский день? Измеритель соврал бы, если б сказал, что скучает по утраченному волшебству, но все это было действительно очень странно. Такого не случалось никогда. Ну или, по крайней мере, Томас ни о чем подобном прежде не слышал.
Не в силах смотреть на заколоченную дверь магической лавки, альбинос отвернулся и пошел быстрей. «Калейдоскоп желаний» был своеобразным олицетворением всего, что происходило с Томасом до этого дня, и потому Измеритель хотел убежать прочь как можно скорей, как можно дальше от своего дурацкого прошлого. Ах, как хотел бы альбинос не знать, каково это – когда один душит тебя подушкой, а второй колотит по почкам…
Просто за то, что твоя кожа немного светлей, чем у хулиганов.
Стоит ли говорить, что Томас едва не вскричал от радости, когда увидел впереди сквер Маркуса с памятником великому полководцу в самом центре… и одинокий силуэт, стоящий у одной из лавок.
«Патрик?…»
Шумно сглотнув, Томас перешел через дорогу. До силуэта оставалось футов тридцать, максимум – тридцать пять, но из-за пелены дождя альбинос так до сих пор и не мог разглядеть незнакомца в деталях. Измеритель видел только темно-серый плащ, насквозь пропитанный водой, и шляпу, чьи поля немного провисли под грузом капель.
«Он или не он?»
Мужчина, услышав шаги, оглянулся, и Томас разочарованно выдохнул.