– Ты один, – сказал Патрик.
Он не спрашивал, просто констатировал факт, но Томас зачем-то кивнул. Он физически чувствовал напряжение между ними, но даже близко не представлял, как разрядить обстановку. Слишком много времени прошло с их последней встречи, слишком отвыкли бывшие товарищи друг от друга.
– Так все же как ты узнал о моем… изменении? – спросил Патрик.
Томас ненадолго задумался, а потом ответил:
– Был в баре, разговорился с официанткой.
– Ее звали Ребекка? – выгнул бровь собеседник.
– Не знаю, – помедлив, соврал Томас. – Она не представлялась.
– И что она тебе сказала, эта официантка?
– Что есть такой парень, Патрик… Имя было знакомое, я заинтересовался. Она тебя описала, и я понял, что это правда ты. Одно только не совпадало…
– Цвет кожи.
– Да, именно. Я, конечно, удивился, переспросил…
– Я понял, понял, – довольно резко перебил его Патрик.
Он взял паузу, и Томас не стал нарушать ее нелепым вопросом – дал старому другу возможность обдумать услышанное.
«Интересно, почему он вообще пришел? Неужто совесть заела? Вполне возможно – сколько мы лет дружили…»
Обрывки совместных воспоминаний, поблекшие от времени, замелькали перед внутренним взором, точно желтая осенняя листва в ураган. Большую часть подробностей уже смыло в вечность потоком новых эмоций, которые Томас переживал после расставания с Патриком, но так ли важны были потерянные детали сейчас?
«Главное, что мы – не чужие. Что нас что-то связывало».
– А потом ты меня искать начал… – наконец сказал Патрик. – Зачем?
– Как – зачем? – неуверенно хмыкнул Томас. – Узнать, как у тебя это… получилось.
– Все-таки созрел, значит, – кашлянув в кулак, заключил Патрик.
– Я всегда хотел стать нормальным, – заметил Томас.
– Ну точно не так, как я, – с некоторым раздражением в голосе произнес Патрик.
– Ну, может, и не так. Просто мне всегда казалось, что это невозможно, вот я и держал себя в каких-то… рамках. Не хотел зря надеяться.
– Как видишь, ты ошибался. – Теперь в голосе Патрика слышалась толика злорадства. – И нормальным стать все-таки можно. Так что, получается, я верил не зря.
– Вижу, – медленно кивнул Томас. – И тоже… хочу.
При этом он буквально пожирал собеседника глазами, будто не мог налюбоваться его новым обликом. Тусклые солнечные лучи с трудом пробивались через громоздкие дождевые тучи, которые еще не успели выплакать весь запас, но даже этого неверного света было достаточно, чтобы рассмотреть лицо Патрика. Казалось бы, в нем изменилась только одна деталь – цвет кожи, – но как по-другому теперь воспринимался его образ!.. Тот, кто был едва знаком с Патриком, теперь вполне мог не узнать его в толпе людей.