Муж Тинды выглядел её ровесником, хотя ему не исполнилось и тридцати, когда он умер. Но рисунок запечатлел и первую седину, и морщинки на лице. «Портрет рисовали с её слов», — понял инспектор. — «Она попросила художника нарисовать мужа таким, каким он был бы сейчас. Странный получился рисунок».
Хозяйка дома вернулась, неся поднос с чайником и чашками, и Рорг подошёл к столу.
— Я должен кое-что передать вам, — сказал он. — От господина Карэле.
— Вот как? — рассеянно отозвалась Тинда Абеле, наливая ему чашку. — Это очень мило.
Инспектор достал из саквояжа коробку конфет, и женщина с некоторым удивлением взглянула на неё.
— Господин Карэле не забыл, что вы очень любите его шоколад, — пояснил Рорг, и вдова Абеле расплылась в улыбке.
— Конечно! — воскликнула она. — Милый Карэле!
— И ещё кое-что, — произнёс молодой человек, передавая ей письмо, которое Тинда Абеле поспешно распечатала.
— Вы извините меня? — спохватилась она, взглянув на инспектора. — Я должна немедленно узнать, как дела у нашего старого друга!
— Разумеется, разумеется, — кивнул Рорг.
Вдова Абеле погрузилась в чтение, иногда кивая или улыбаясь. Читала она медленно и очень внимательно, словно бы сосредоточение на письме требовало от неё дополнительных усилий. Наконец она подняла глаза от листа, смахнув непрошенную слезинку.
— Милый Карэле, — задумчиво повторила женщина, складывая письмо и убирая его обратно в конверт. — Он всегда так помогал нам! Бенефору будет приятно получить от него весточку. Мы давно уже не виделись…
— Я много слышал о вашем муже, — почтительно произнёс инспектор. — Выдающийся учёный! Мне довелось прочесть некоторые его научные статьи, и я был поражён его знаниями.
— О, да, — расцвела Тинда. — Так приятно это слышать!
— Я и сам занимаюсь наукой, — скромно признался Рорг. — Некоторые мои исследования лежат в смежных темах. Поэтому я заинтересовался трудами господина Абеле. К сожалению, найти удалось не так уж много. Признаюсь, я позволил себе побеспокоить вас с целью отыскать его неопубликованные работы.
Тинда всхлипнула.
— Всё погибло! — с отчаянием произнесла она, закрывая лицо ладонями. — В том пожаре… Все труды Бенефора, все рукописи — ничего не осталось!
Она зарыдала, запустив пальцы в седые волосы. Инспектор нахмурился. Должностные обязанности должны были приучить его хладнокровно выдерживать подобные сцены, однако на практике Рорг всякий раз терялся, не понимая, что делать с плачущими женщинами. Он забормотал что-то фальшиво-успокоительное, но вдова Абеле вдруг решительно подняла голову и вытерла слёзы.