Появились буковки.
«Активировать умение вивесектор?»
«Да, давай», — согласился Аким.
«Умение вивисектор активировано».
«И что же? Че делать-то?»
А за его спиной ситуация становилась угрожающей.
— Ну что парни кто первый спробует свежатину, али Митрия Палентемоныча обождем? Отдадим ему первое право снять самую сласть?
— Нет, сами давай! Надо решить, кто будет первый! — раздались голоса, — давай на цу-де-фа камень, ножик, береста! Да, парни, пусть судьба решит! Что ж это наш староста всегда весь медок собирает!
Аким пребывал в отчаянном положении.
«Да что же этот окаянный вивисектор не выручает? Че же делать? Да хоть глянуть, что там творится за моей задницей-то, ведь как пить сейчас отдровосечат!»
Неожиданно он увидел перед собой стоявших дровосеков, бросавших жребий с помощью цу-де-фа.
«Ой, это как же так?» — удивился Аким.
И тут до него дошло, что глаза оказались каким-то чудом на жопе.
«Ах, ты ж…. холера!», — воскликнул про себя он, — «я могу переставлять части тела».
Счастливый жребий выпал одному дровосеку и он, спустив штаны, повернулся к привязанному на козлах Акиму. Но как был со спущенными штанами, так и застыл.
— Он, кажется, на меня смотрит, — робко сказал он, — у него жопа с глазами!
Все повернулись к Акиму. А он решил с ними поговорить, чтобы разубедить в их желании отдровосечить его.
— Парни, я понимаю, вы сейчас ослеплены страстию своей греховной. Но, может, не надо делать энтого? Не невольте меня, я буду очень плохой дровосек, всегда буду о бабах думать.
Дровосеки выпучили глаза.
— Он жопой разговаривает! Да и очи имеет на ней! Свят, свят, — они, крестясь, попятились от него.
Аким прикинул что если можно перемещать по телу различные органы, то можно и привязанные руки и ноги переместить
«Например на спину», — подумал он.
Внезапно он свалился с козел, чувствуя, как стали хаотично дрыгаться на спине руки и ноги. Стоявшие рядом дровосеки завизжали на все лады. Наконец уму после нескольких попыток удалось встать на ноги и руки одновременно.
— Вот, черт тебя побери, выругался, — Аким чувствуя, как неудобно стоять кверху животом с глазами и ртом на жопе, — надо чутка отойти от содомитов проклятых.
Он, шарахаясь из стороны в сторону, как паук, все же отбежал на руках и ногах в сторону, чем вызвал еще более истошный вопль дровосеков.
— Чур, меня! Свят, свят! Пресвятая Богородица спаси от чудища! Изыди сатана! — кричали они, тонкими высокими голосами, бросаясь в рассыпную.
Но тут Акиму на беду подъехал на огромном медведе-блудне сам староста.
— А ну стоять! — заорал он, — нашли от кого бежать! А ну, ребята, трави его медведями содомскими!