— Пистолет свой давно проверял? — спросил Андрея Михаил.
— Давно, вчера, — ответил тот.
— Шутить начал? Уже хорошо, киснуть сейчас нельзя. Сколько у тебя запасных магазинов с собой?
— Три штуки, четвертый в пистолете, ты же мне сколько и давал, помнишь?
— Помню, возьми тогда еще пару пачек с собой, запас карман не тянет.
На улице мокрый снег вперемешку с дождем падали на землю, превращая землю в грязь с тонким слоем тающего снега, не хотелось даже выходить.
Борискина они увидели издалека, когда он бежал от одной баррикады к другой. Возле укрепления на Врубеля они его и поймали. Никита покрикивал на дежурных из отряда самообороны. Члены Союза советских художников безропотно слушали и угрюмо соглашались, когда он, явно не в первый раз за утро, ставил им задачи по наблюдению и оповещению.
— О, а вот и вы, хорошо, что пришли, — увидев Андрея и Михаила, он пошел к ним навстречу с протянутой для приветствия рукой.
— Здравствуй, товарищ Борискин, — прожал ему руку Михаил. — Как обстановка на объекте?
— Всё тебе шуточки, товарищ Щукин, — нервно поморщился Никита, не поддержав шутливый тон приветствия. — Слышал, метро не открыли?
— Слышал. Не открыли и ладно. Позже откроют. Не вижу пока повода для паники.
— Это ты не видишь, а другие очень даже видят, — ответил Михаилу Никита, — и не только видят, но и паникуют. Вот и бегаю уже неведомо сколько, грязь мешу, пару раз пришлось и в ухо съездить самым впечатлительным. Ну, я побежал, а вы побудьте пока здесь, на всякий случай, — и Никита побежал к следующей баррикаде.
«Всякий случай» вышел к баррикаде где-то через полчаса в виде шести подвыпивших мужичков, вооруженных парой вил и одной косой-литовкой на всю компанию, одетых в потрепанные ватники и кепки, выглядевшие так, будто достались в наследство.
— Далеко собрались, товарищи-граждане? Да еще и с косой? Косить траву сейчас уже вроде как поздно? — встретил их Михаил, забравшийся на верх баррикады.
— Ты, профессор, пасть прикрой, — сильно шепелявя заявил шедший впереди коллектива один из обладателей вил. — Давайте, разбегайтесь по домам, гниды. Или ты, профессор, думаешь, что меня твоя кучка мешков с песком остановит? Пригрелись тут, крысы городские. Гыыыы. Нынче наша власть, интелихенты очкастые!
Он снял с плеча вилы и махнул ими, очевидно, надеясь распугать этим засевших за баррикадой, но грянувший в утренней тишине выстрел остановил этот широкий жест. Вилы упали под ноги в грязь, а мужичок заголосил внезапно прорезавшимся фальцетом, глядя на свою простреленную кисть, из которой быстро закапала на землю кровь.