Всё же капрал Амос не стал рисковать. После того, как мне дали простую, чистую одежду, меня связали по рукам и ногам цепями. Со звоном я прошёл, шаркая по палубе, поднялся по небольшой лестнице и оказался в каюте, которая, по всей видимости, принадлежала капитану. Там один из моряков как раз прикручивал к доскам палубы прочный стул. Для него там уже были углубления, видимо, этот стул стоял здесь не в первый раз.
Амос подождал, пока стул прикрутят, потряс его и удовлетворённо кивнув, посадил меня на него. Он соединил мои цепи со стулом, на котором имелись подходящие крючки и петли.
По крайней мере, я сидел, а не стоял, но двигаться не мог.
Зато мог осмотреться.
Каюта была снабжена всем необходимым.
Слева от меня с потолка на цепях свисала кровать, передо мной стоял широкий стол, за которым были размещены три стула. Рядом на полу находился большой сундук. Между мной и столом висела странная лампа, почти как фонарь, только в нём не было свечи, а из медной ёмкости торчал широкий фитиль, защищённый стеклянной трубой. Своего рода масляная лампа, только она отличалась от тех, что были мне знакомы из Бессарина.
У стены стоял письменный стол, сама стена была снабжена полкой, так хитро смонтированной, что лежащие в ней книги и свитки не смогли бы выпасть даже во время шторма. Две тонкие рапиры висели на стене рядом, а также арбалет с двумя колчанами. На другой стене я обнаружил небольшую картину в простой раме, с неё на меня смотрели два юных лица. Это были либо капитан с братом в молодые годы, либо её собственные дети, сходство было очевидным. Комната была чрезвычайно чистой и опрятной, одеяло на кровати так натянуто, что от него отскочила бы монета. Пахло кедром. Больше здесь ничего не было.
Нет, было ещё кое-что. На крючке на стене висело платье с ватными подкладками, а на другом парик.
Солдат, который прикрутил стул, собрал свои инструменты и ушёл. Мы с Амосом пока что остались одни.
— Что это за корабль, — спросил я.
— Это «Снежная Птица», военный корабль имперского флота, — с готовностью сообщил он. Он стоял позади меня, а его тяжёлая рука лежала у меня на плече. В этом не было необходимости, цепи и так были достаточно крепкими, чтобы удерживать меня на месте. Но я уже понял, что эти морские пехотинцы ничего не оставляли на волю случая. Даже если бы я был полон сил, подходящей возможности для побега не предвиделось.
— Мы выполняем спецзадание, но об этом ты уже, наверное, сам догадался.
Я запрокинул свою бритую голову и посмотрел на него.
— В чём вы меня обвиняете? — спросил я.