Когти вспороли панцирь, оказавшийся довольно хрупким, из раны хлынул свет невообразимых, несуществующих цветов и паук возопил, когда его тело пошло волнами. Отчаянный вопль не звучал в ткани Валемара, но пульсировал в подпространстве, раздавался во многих других измерениях. Он был столь сильным, что взвизгнувшего волка отшвырнуло прочь и тот распластался на земле, придавленный незримой тяжестью. Слабость продлилась недолго, но когда зверь открыл глаза, ни паука, ни эльфов рядом не оказалось. Красивая паутина, к которой нелюди так спешили, оббратилась жалкими обрывками.
Чудовище припало к земле, обнюхало всё вокруг, но следы эльфов оборвались в воздухе. Тогда оно поднялось на задние лапы и запустило когти в собственный живот, протолкнуло их глубоко, в желудок, и вытащило на свет божий окровавленный кусочек анамкара.
Оглядевшись, волколак неспешно приблизился к женщине, висевшей на шипах. Тильнаваль была ещё в сознании, но едва-едва, она превратилась в пустую искалеченную оболочку, с трудом что-то понимавшую. И всё же чародейка видела перед собой ужасное существо, покрытое грязно-белой шкурой, чувствовала касания мокрого носа, ворочала последней частичкой разума.
— Убей меня… убей…
Ужасные когти и зубы… волк легко мог исполнить просьбу, легко мог отпустить её из этого переполненного болью мироздания. Блуждающий взгляд Тильнаваль зацепился за горло существа, на котором словно след от ошейника виднелась полоса обожжённого рубца.
Оборотень открыл пасть, из которой дурно пахнуло и страшными подвываниями изрёк:
— Ты обещала мне смерть от их рук, но обманула. Я тоже не стану наделять тебя благодатью забвения.
Беглянка и Волк, конец линии. Продолжение в будущих томах.
Памятка: в валемарском году 12 месяцев; 11 из них состоят ровно из 30 дней, а последний месяц года имеет 31 день; итого 361 день.
Наименования месяцев: дженавь, фебур, мархот, эпир, эйхет, юн, йул, агостар, зоптар, окетеб, неборис, иершем.
День 2 месяца эйхета года 1650 Этой Эпохи, небо над королевством Сорш.
Когда летучий вагон начал подниматься, земля предстала в виде огромной карты, состоявшей из участков зелёного, коричневого, жёлтого и серого, рассечённых линиями рек. Ещё не достигнув облаков, путешественники смогли окинуть взором просторы на два-три дневных перехода вдаль. Только со стен Анх-Амаратха прежде им открывалась такая красота.
Довольно скоро южане ощутили на себе давление стен, им стало не хватать простора. Эльфы во многом переделали свой вагон, однако во многом же оставили его подобным гномьему прообразу, — не создали больших окон. Гномы почитали именно маленькие бойницы с волоковой задвижкой, ибо это внушало надёжность, а тесноты они не боялись.