циусе, которого ты так щедро мне предложил. Знаю я, что из вас двоих ты получил всё здоровье, всю силу тела, в то время как он жив лишь благодаря чарам своей матери и сестры. Бедный Игнациус не перенёс бы процедуры, в то время как ты, Сергиус, легко станешь моей новой инкарнацией. Можешь идти, Янкурт.
Великан, который не выказал интереса к течению беседы, ожил и перевёл взгляд на архимага.
— Хочу остаться.
— Остаться? Что взбрело тебе в голову?
Широкие плечи приподнялись и опустились.
— Я уже четвёртого тебе привожу, а что ты делаешь с ними потом ещё не видел. Мне интересно.
— Ты будешь разочарован, Янкурт, оставь. Ступай лучше отдохни после долгой миссии.
Лоскутный человек несогласно покачал головой:
— Помнишь уговор? Я остаюсь рядом, пока мне интересно, что будет дальше. Хочешь, чтобы я заскучал, маг?
Гед Геднгейд задумался. Пытаться читать мысли или эмоции Янкурта было бесполезно, ведь тот не являлся человеком. Единственное искреннее чувство этого существа — упоение резнёй, а единственный страх, — скука. Последние три века их союз существовал благодаря взаимовыгодному обмену: Янкурт предоставлял свой меч, а Гед обеспечивал его кровавой работой. Что ж, вероятно, даже такому существу может наскучить бесконечное насилие.
— Прежде магия тебя совершенно не интересовала.
— И сейчас не интересует, — ответил Янкурт. — Но речь идёт о манипуляции душами. Души меня интересуют.
— Полагаю… вреда не будет.
Зеркало опустилось и поглотило их, тем самым переправив в другую, затенённую залу. Твёрдые формы, составлявшие её стены, заставляли думать, будто трое оказались внутри гигантского кристалла. Лучи света протягивались от грани к грани, делали некоторые плоскости белыми, в то время как другие оставались тёмными. Пространство в центре занимало небольшое возвышение, по форме напоминавшее верхнюю часть бриллианта. Вокруг него находилось семь кристаллических столпов с острыми вершинами, не достигавших потолка.
— Держись ближе к стенам и не шевелись.
Янкурт кивнул и сложил руки на груди. Хотя он напросился, никакого зримого интереса теперь не выказывал.
По движению брови Геда пленник оторвался от кристаллического пола и вместе они поплыли к центру возвышения. Там из многогранной плоскости как из воды поднялось ложе с захватами, похожими на паучьи лапки, они обхватили Сергиуса Волка, крепко прижав к холодной поверхности. Бывший кондотьер дышал сквозь стиснутые зубы и вращал глазами, ища путь к спасению.
— Поверишь ли, если скажу, что для меня это мучительнее, чем для тебя? — спросил маг.
Ответом ему стал бешеный, налитый кровью взгляд.