Старуха ударили клюкой оземь и пропала без следа, забрав боль с собой. Гариб со стоном разогнулся, а долговязый Молх вздрогнул, обретая власть над телом.
— Что произошло? — спросил он голосом, похожим на рык громадного зверя.
— Нас очень жестоко сломали об колено, — прошептал некромант в ответ.
Пять с половиной лет бесплодных скитаний, полтора года сидения в засаде и вот, он оказался так близко, в шаге от исполнения воли наставников… чтобы быть жестоко обманутым и выброшенным на смерть! Проклятая старуха!
— Думаешь, что избавилась от меня? — прохрипел Гариб Ауфа Абдуссамад аль Харинна. — Ты жестоко обманешься, трухлявая дрянь, мой путь к загробному бытию ещё не закончен!
Вдвоём они оказались посреди нигде, в краю гибели и аномалий, когда остатки солнечного света, наконец иссякли и мир захватила темнота.
— Что нам делать, Гариб?
— Для начала мы выживем, а там посмотрим.
* * *
Едва только стало светать и за окном запели птицы, Райла открыла глаза. Такого спокойного и сладкого сна у неё не было, пожалуй, с самого раннего детства. Тепло и уют окружали охотницу, странный покой царил в голове. Не такой бездумный, как вчера… Она смутно помнила прошлый день.
Оказалось, что спала женщина одетой, неловкая спросонья, поднялась, потянулась. Вокруг никого не было, двери и окна оказались плотно закрыты, но оружие и другие вещи находились под рукой. Решив не делать поспешных глупостей и не прорубать себе путь наружу, она прошла по скрипучим половицам в соседнюю комнату, откуда шёл дивный запах трав. Посередине крохотной комнатки с щётками и мочалками стояла бочка, полная воды. Убаюканная чувством покоя, женщина поддалась странному соблазну и скинула с себя мятые одежды. Она не пожалела. Чудесная вода забрала последние остатки сна, наполнила силой, желанием хохотать и пританцовывать.
Такой Райла и вышла под открытое небо, зачёсывая пальцами влажные волосы. На траве её ждал стол, полный яств: оладий в меду и сметане, фруктов, каш, блинов с ягодными вареньями; в чашках дымил чай.
— Отдохнула, милая? — спросила старуха, сидевшая подле стола в кресле-качалке.
— Лучше чем когда-либо в жизни.
— Славно, силы тебе сегодня понадобятся. Ешь.
Райла хотела было задать вопрос, один из многих, которые требовали ответов, но отчего-то подчинилась. Она мазала маслом горячий хлеб, сворачивала трубочками блины, черпала ложкой варенья и тягучую патоку. Горячий чай на травах грел нутро и наполнял силой, хотя, казалось, куда уж больше, — Ворона и так чувствовала, что могла свернуть горы.
— Кажется, я больше не могу, — сказала она.