Девушка распрямилась, икнула. Мутно оглядываясь, всхлипнула.
– Он снова к ней ездил, Глеб, – прошептала. И тут же перешла на визг: – Он опять с ней виделся! Эта тварь в инстаграме их фотку разместила.
– Может, старая? – резонно отметил Фадеев и плеснул в лицо девушке еще одну пригоршню ледяной воды.
Та покачала головой, отплевываясь:
– Я убью ее, Глеб, убью!
Светлана икнула и упала ему на руки – Фадеев едва успел подхватить ее.
– Тебя посадят. Страна останется без кадров, – заметил, морщась от перегара. – Ты из-за этого нализалась? Какого хрена ты вообще заходишь на ее страницу?
Она оттолкнула мужчину, качнулась и заткнув рот ладонью, рванула к унитазу.
– Да твою ж мать, – простонал Фадеев, морщась: Светлану нещадно рвало.
Глеб окинул взглядом уборную, взгляд зацепился за вазочку с цветами. Выкинув букетик, набрал воды. Дождавшись паузы, заглянул в кабинку:
– Жива? – Светлана прислонилась к стене, закатила глаза. Мужчина протянул ей воду: – Пей.
Девушка сделала несколько глотков и снова склонилась над унитазом.
Фадеев покачал головой, стянул с себя футболку, сунул под воду, обильно намочил. Светлана выползла из кабинки. Перехватив Светлану за плечи, усадил на тумбу, обтер лицо, волосы, руки девушки.
Та медленно приходила в себя, тупо уставилась перед собой:
– Я не знаю, что делать, Глеб. Он как тюфяк. Эта стерва его чуть поманит, он бежит. А я… как дура… Жду.
Он прополоскал футболку еще раз, протянул женщине. Та равнодушно вытерла лицо, шею, неверными движениями поправила волосы.
– У них ребенок, Свет, – Фадеев забрал свою футболку, отвернулся к раковине, снова прополоскав ее и тщательно отжав. – Такие вещи на раз-два не делаются. Как ты хочешь, чтобы он Маньку свою бросил?
– А меня можно бросать? – плаксиво воскликнула Светлана.
Фадеев фыркнул, резко взмахнул футболкой, выбивая из нее последние капли влаги, проворчал:
– Если не дура, то не заставишь его выбирать между собой и дочерью. Не такой Тавр человек, поняла? – он методично выбивал футболку.
Светлана зажала уши ладонями:
– Не шуми, башка болит…
– Завтра она у тебя не так болеть будет, – мстительно отметил Фадеев, натягивая на себя волглую футболку. – Чего сушку для рук не отремонтируешь?
Девушка поморщилась, как от зубной боли. Закусила губу:
– Позвонить ему?
Фадеев решительно потянул ее к выходу:
– Протрезвеешь – позвонишь. Поехали, у меня еще дел по горло.
– У всех дела, только я никому не нужна…
– Не начинай, – Фадеев махнул рукой притихшей в опустевшем кабинете Толмачевой Варваре, обнимавшей пакет-майку из магазина. – Варь, поехали.