Мерлин присел на капот, скрестил руки на груди, разглядывая Фадеева. Повторил задумчиво:
– Вот я и говорю – расслабился ты. А наши турецкие партнеры такого тебе не простят.
– А это точно они?
– Точно. Пока действуют мягко, руками твоего давнего конкурента. Их задача – посмотреть код. Все. ПОКА все. Далее они оценят угрозу… Как думаешь, как они ее оценят?
Фадеев почесал над бровью.
– Ну, вероятно, как потенциальную угрозу их безопасности…
Мерлин кивнул, удовлетворенно пропел:
– Во-от, и я так же думаю. А поэтому рекомендовал своему руководству взять на карандаш всю вашу контору уже сейчас. Ключи, пароли сдаешь лично мне. В проекте останутся только те, кто пройдет нашу проверку. У меня есть оперативные данные, что слив информации идет из ближайшего окружения Толмачева. Мои ребята проверяют.
Фадеев закатил глаза.
– А ты глаза не закатывай, Кнут, определенно есть кто-то, кто вхож в дом, – мрачно отметил Мерлин.
– Намекаешь, что я кого-то прошляпил? – Фадеев холодно прищурился.
– Не намекаю, я прямо говорю… Я потом твою задницу из Москвы-реки вытаскивать не желаю, – он помолчал. – Сейчас мне надо, чтобы ты вывел нас на заказчиков Барановского. Тихо, спокойно, без шума. Едете с Толмачевым, передаете ключи…
– Мы куклы заготовили.
– Еще лучше. Отдаете куклы. Далее смотрим, к кому они попадут и отслеживаем.
Из дома послышался шум, приглушенные крики.
– Чего там у вас? – Мерлин уставился на окна второго этажа, безошибочно определив источник тревоги.
Окно спальни Толмачева распахнулось, из него высунулась Ольга Петровна, закричала:
– Скорую! Быстрее, скорую!
Фадеев бросился в дом.
В дверях уже столпились горничная, управляющий Василий Федорович, на шум прибежал Толмачев-младший. Растолкав всех, Глеб забежал в комнату. Толмачев лежал на спине поперек кровати. Без сознания.
– Пульс едва чувствуется, – Ольга Петровна беспомощно посмотрела на Глеба, опустила на колени руку с ватным тампоном, пропитанным нашатырём.
– Что произошло? – он приложил пальцы к сонной артерии, приподнял веко, отметив, что пульс есть, хоть и слабый, а вот на свет зрачок не реагирует. Горничной бросил: – Мокрое полотенце дай… Что произошло, Ольга Петровна?
Глеб подложил под ноги Толмачеву подушки. Ольга Петровна закусила губу:
– Плохо спал. Жаловался на тошноту. Я ему антацид дала.
– Дальше что? – Фадеев принял из рук горничной мокрое полотенце, расстегнув халат и ослабив пояс Григ-Грига, обтер лицо, грудь.
– Утром отказался завтракать, сослался на слабость. Вроде задремал. Я спустилась вниз, выпила кофе. Когда поднялась, увидела его таким.