«Хе-хе, куском осла, побившим чемпиона чемпионов!» — улыбнулся я, проснувшись от осознания этой мысли.
Лицо императора и его поза будто говорили мне: «Чего ты там лыбишься?» Однако он, наверное, впервые сдержал мысли в себе, произнеся лишь:
— Пора, Райс, отвести тебя к первому месту силы, сейчас самое подходящее время. А то ты так и будешь огребать от всяких отбросов.
И я, используя ствол дерева, встал, зевнул, что тут же отозвалось болью в лице.
— Хорошо, — согласился я и побрел вслед за тенью Зэра.
Рядом со мной скакала девочка-шут, нещадно тратя детскую энергию, которой у малышни всегда в избытке.
— Место силы — это открытие жизненных сфер. Сфер, которые наш разум воспринимает как систему, которая в свою очередь даёт нам испытания и боевые навыки.
— Тот, что побил тебя, каким-то образом черпанул лишь сотую часть, чего хватило его мелкой душонке, чтобы он стал главарём тех мудазверей!
— Мудазверей, милорд? — переспросил шут.
— Помолчи! — одернул Блика Зэр и продолжил, как всегда, пафосное повествование. — Тут в горах есть кое-что посильнее всяких там дуновений росы.
Горы становились всё круче, и я карабкался вверх, уже сомневаясь в дельности идеи императора, следом за мной еле-еле полз Блик, Зэр же молча скользил по воздуху рядом, сдерживая новые ругательства по поводу нашей скорости.
Наконец горы сменились плато, в отличие от серых камней тут всё было покрыто зелёной травой, маленькой и густой, будто кто-то специально сеял и подстригал её.
Вихрящийся ветер восходил туда вместе с нами, но, поднимаясь, как будто наталкивался на невидимую преграду и поворачивал прочь. Я поднялся первым и протянул руку Блику, в один мах подняв легкое тело наверх.
— Тут, — тихо выдохнул Зэр. — Давай начнём, чтобы не терять больше времени.
Блик кивнул мне и тут же поспешил встать рядом с императором.
— Так, а что делать? — Вдохнув полной грудью, я ощутил, что воздух он плотный и не разреженный, как это обычно бывает на высоте. Но как это было возможно?
— Садись. Скрести ноги. Закрой глаза. — Император словно преобразился, и его размеренная речь призывала к действию.
— И открой рот! — встрял Блик.
— Заткнись. Мы из-за тебя и так прилично задержались.
— Когда это господин? — состроив щенячьи глаза, обиженно уточнила девочка, на что быстро получила ответ.
— Когда ты поддержал одного примата в идиотской затее сходить к разбойникам за едой!
— Но… Еда… — жалобный голос Блика был проигнорирован, но, понимая, что сейчас не стоит мешать, тот перестал доставать своего господина.
Я же сел в центре этого небольшого плато поверх тёплой горной травы и ощутил странное состоянии безмятежности. Казалось, все мои тревоги и беды словно потеряли вес и больше никак не влияли на мой разум.