— А мне показалось, будто вид у тебя… — Карен помолчала, подбирая нужное слово, — торжествующий.
— Так оно и было. — Майлз тихо рассмеялся. — А что, не имею права?
— Не болтай глупости!
— Я серьезно. Если быть до конца откровенным, то, когда ты стояла у алтаря рядом со мной, такая прелестная, такая настороженная, нося в себе моего ребенка, я и впрямь ощутил прилив торжества: наконец-то я поймал тебя!
Карен от изумления потеряла дар речи.
— И еще, — продолжал Майлз. Они стояли совсем рядом. Карен даже различала синеватые тени на его скулах и снова этот электризующий блеск серых глаз.
— Что такое? — еле слышно прошептала она.
— Вот уже два месяца я точно изголодавшийся бедняк. Ты меня за все это время ни разу пальцем не поманила, не считая одного-единственного случая.
— Но ведь и ты ко мне не подходил, — возразила Карен.
— Потому что не был уверен, что нужен тебе. Я думал, ты по-прежнему озабочена этими дурацкими приличиями и решила хранить целомудрие до свадьбы.
— Я просто боялась, — призналась она. — Ты однажды назвал меня речной нимфой. Но я очень изменилась и, возможно, никогда уже не буду прежней…
— Ты серьезно? — недоверчиво переспросил Майлз. — Неужто ты стыдишься перемены, произошедшей с тобой?
— Нет, но мужчины… — начала было Карен.
— Сдается мне, ты не так хорошо знаешь мужчин, как тебе кажется, дорогая, — перебил ее Майлз. — Я прямо-таки изнываю от желания — и не только полюбоваться тобою в новом обличии, но и прикоснуться, приласкать, поцеловать…
Карен недоверчиво глядела на любимого, не говоря ни слова.
— Вот почему я привез тебя сюда, подальше от дома. Чтобы ничего не нарушало нашего уединения, чтобы во всем мире остались только ты да я…
Новобрачная закрыла глаза и с блаженным вздохом прильнула к мужу.
— Ну как тебе? — полюбопытствовал Майлз позже, когда они лежали, обнявшись, на широкой двуспальной постели.
— Вполне благопристойно и прилично, — с серьезным видом прокомментировала Карен. — Тем паче для изголодавшегося аскета вроде тебя.
Опершись на локоть, Майлз окинул взглядом ее заметно округлившиеся формы.
— Жалуешься?
— Как сказать? Ты ведь знаешь мои предпочтения. Немного авантюризма…
— Причем с незнакомцами, — добавил он, лукаво усмехаясь. — Но мне казалось, что мы… или, скорее, ты решила вести себя исключительно респектабельно, как и подобает почтенной замужней даме.
— Почтенной замужней даме? — Карен резко села на кровати. — Не знаю почему, но именно сейчас я менее всего ощущаю себя респектабельной матроной. Я просто дразнила тебя. — Глаза ее озорно вспыхнули. — Все было просто расчудесно! Именно этого мне и не хватало последние два месяца!