Тяжело вздыхаю:
– …Но Солнце уже садится, палачи устали и торопятся домой к семьям.
Абрам Израилевич хрипло, вытирая платком пот со лба:
– Товарищ Свешников… Думаю, на сегодня достаточно воспоминаний. Давайте лучше поговорим о вашем ограблении.
* * *
Далее товарищ Кац задавал вопросы о «происшествии», один из его сотрудников записывал, а другой снова с отсутствующим видом смотрел в окно.
По существу дела, я рассказал, что плохо себя почувствовал ещё будучи проездом в Москве – результат тяжёлой контузии на Польском фронте, нечеловечьих условий в польском концлагере и перенесённого затем сыпного тифа. Помню, как пересаживался с поезда на поезд в Нижнем Новгороде – больше ничего не помню… Должно быть, возвратный тиф – про который говорил недавно побывавший здесь доктор Ракушкин.
Перечислил якобы украденные у меня вещи, особенно сожалея про красные революционные шаровары – которыми меня лично наградил за одно особенно «жаркое» дело, полковой комиссар Шниперсон и про комсомольский билет и значок – вручённые лично товарищем Шацкиным Лазарем Абрамовичем[8], во время моего пребывания в Москве.
Наконец, все вопросы «по делу» были закончены, протокол составлен и началось то, о чём я больше всего боялся: зная о том, что я «воевал» в Восточной Польше, главный мент – видно ностальгируя, начал меня расспрашивать о родных местах. В принципе, я этого ожидал и, в ответ поступил «по-одесски»: начал ему тереть – как к нам в дивизию приезжал лично САМ(!!!) товарищ Троцкий и, про что он рассказывал на митинге.
– …И, тут над нами пролетает белопольский аэроплан и кидает бомбу! – нагоняю жути, – а товарищ Троцкий, помахал ему кулаком и говорит…
Бла, бла, бла…
Язык у меня с детства был хорошо подвешен – о чём разговор!
Лев Давыдович, в этот временной промежуток был в немалом авторитете – про него говорили не меньше чем про Ленина и, явно больше – чем про Сталина… Все три милиционера, слушали меня раскрыв максимально рот и широко развесив уши.
Здесь надо упомянуть, что опять же по рассказам, Абрам Израилевич – набивая себе цену, очень любит кичиться своим знакомством с другими – «вышестоящими» московскими евреями. С тем же Троцким, к примеру…
Конечно, «свистит» как сам Лев Давыдович! Торчал бы он тогда в этой дыре, ага…
Поэтому видно, мой рассказ произвел на него потрясающее действие – главмент, как бы «потух» и стал даже «меньше ростом».
– Вы член партии? – спрашивает.
– Нет, но я член Российского коммунистического союза молодёжи, – важно отвечаю, – у вас в Ульяновке есть первичная ячейка РКСМ?
А, глазёнки то забегали! А вдруг за её отсутствие нахлобучат местный партактив?! Ладно, выручу – так уж и быть: