В начале XII в. в отношениях папства к капетингской династии произошла перемена, которую нетрудно было предвидеть. Преемники Урбана II — Пасхалий II, Каликст II, Гонорий II и Иннокентий II, хотя и были воодушевлены тем же духом и так же были тверды в своей вере, но не обладали страстной энергией своих предшественников и были более склонны добиваться своей цели путем уступок. Продолжая борьбу против немецкого императора с прежней настойчивостью, римская курия начинает уступать требованиям времени. Она сближается с французской короной и делает Францию своей главной точкой опоры против нападений императорской партии. Именно в эту эпоху папы, для которых пребывание в Риме и вообще в Италии всегда было опасно, а подчас и невозможно, переносят свою резиденцию на французскую территорию, проводят целые годы во владениях французского короля и созывают здесь соборы, откуда гремят проклятия против императора и его приверженцев. Таким образом, при Людовике Толстом Капетинги действительно начинают заслуживать название старшего сына церкви, которое их преемники сохраняют до крушения старого порядка.
Правда, союз между папством и капетингским королевством пережил немало перипетий и не раз держался на волоске. Однако он продолжал существовать, потому что был необходим обеим сторонам. Королевская власть извлекла из него столько же и даже больше выгод, чем папство. Он способствовал упрочению династии и увеличению ее нравственного авторитета. Звание старшего сына церкви было в Средние века силой. Притом Людовик Толстый благодаря своей твердости не так часто являлся жертвой папских притязаний.
Курия обращалась с ним снисходительно или ласково, к чему совершенно не привык Филипп I. Со слабохарактерным Людовиком VII она будет обращаться высокомерно и повелительно; она с самого начала сломит его сопротивление, а затем необдуманная покорность окончательно отдаст его в ее руки. Людовик Младший будет покорным слугой папской власти, для которой его отец сумел быть только союзником.
Борьба Людовика Толстого с французским духовенством. Людовик VI подчинился влиянию церкви, потому что он был человеком своего времени и потому что традиционное благочестие капетингских государей налагало на него обязательства, нарушение которых восстановило бы против него общественное мнение. Но отсюда не следует заключать, будто его отношение к духовенству всегда отличалось той почтительностью, какую капетингское правительство в нормальное время оказывало прелатам, наполнявшим его армии и советы. Напротив, темперамент и военные привычки Людовика Толстого увлекали его к актам насилия и самым резким столкновениям с духовенством, которые папская политика была бессильна предотвратить. Он настаивал на том, чтобы воля короля почиталась во всех епархиях, на которые законным образом могла распространяться власть королевского правительства. Он хотел быть господином своего духовенства, как хотел быть властелином своих прямых вассалов, и, жестоко преследуя мятежных феодалов, он не щадил и епископов, которые пытались ускользнуть от его влияния и не хотели признавать монархических прав, освященных традицией. Три факта характеризуют его отношения к епископству: 1) он пытался заставить духовенство признать компетенцию и приговоры королевского суда; 2) он энергично отстаивал свое право вмешиваться в церковные выборы; 3) он вступил в открытую борьбу с самыми видными представителями реформаторских идей: он замучил Ива Шартрского, нанес оскорбление Гильдеберту de Lavardin, изгнал Этьена де Санлис и восстановил против себя св. Бернарда, который громил его своей негодующей речью.