Даниэль дождался сообщения, что Натали отправилась к мадам Дельвильяр.
— Вы уверены? — нахмурился Даниэль.
Если он не ошибается, брат мадам — сторонник запрета магии для простолюдинов. Сама мадам славится жестоким обращением с горничными. Как Натали могла ею заинтересоваться? Может быть, Натали не в курсе слухов?
Вздохнув, Даниэль решил остановиться. Во-первых, он весь пропылился, появляться в таком виде просто неприлично. Во-вторых, портить жене дамские посиделки — себе дороже, лучше он с ней потом поговорит.
Даниэль забрел в ближайший ресторан и наконец-то набил живот, совместив завтрак с обедом и, вероятно, ужином. Надо бы вернуться домой и ждать супругу, но… Даниэль не мог до конца объяснить, почему он нервничает. Беспокойство нарастало. Вдруг Натали и мадам поссорятся из-за горничных? Вдруг Натали не сдержится, вмешается? Она ведь именно так и поступит, он уже понял. Вдруг Натали… обидят?
Войти из-за не слишком приличного внешнего вида Даниэль не сможет, по крайней мере без веской причины, но подождать в стороне и встретить супругу вечером — вполне.
Даниэль немного посидел в ресторане, успокаиваясь, приводя мысли в порядок. Надо бы остаться подольше, торчать на улице глупо, но что-то внутри толкает, подгоняет.
Даниэль расплатился, бросил чаевые и поторопился уйти.
На нужный проспект он выехал минут через десять.
Интуиция не зря кричала. Из дома, в который Натали отправилась с визитом, валил черный дым.
Глава 44
Натали:
Да чтоб оно все провалилось к стремным бесам прямо в подпол на горох! Кха… кха-кха! Дурацкий дым!
А начиналось так хорошо. Даже ночной кошмар обернулся не очередной истерикой со слезами, бессонницей до утра и головной болью на весь следующий день, а приятным открытием. Даниэль… Ну черт же! Почему он такой классный мужик, это же закон подлости!
Именно проклиная последний закон, я утром выбралась из постели ни свет ни заря. Конечно, у меня и правда были дела, но я сбежала не поэтому. Просто встречаться с Даниэлем после того, как засыпала чуть ли не впервые в этом мире с чувством полного покоя и безопасности… сложно все, короче.
И весь день я носилась, как в задницу укушенная петарда, чтобы не давать себе даже минуты свободной на раздумья и всяческие враждебные поползновения чувств.
Нельзя, Наташ, просто нельзя. Если, в конце концов, ты не думаешь о себе; если проникают в разом опустевшую голову глупости вроде «ну и пусть ненадолго, а вдруг больше никогда такой не встретится…»; если отпущенные полгода начинают казаться мизером не потому, что на расследование не хватит времени, а потому, что его хочется тратить на другое… то подумай уже не о себе любимой, а об этом парне. Он-то чем заслужил такую радость? А вдруг и правда влюбится, привяжется… и что потом? Что потом, Наташ? Оставишь его с разбитым сердцем?