— Не понимаю, как это возможно? — спросила Энни таким тоном, каким ребенок спрашивает у матери, как из шести маленьких яиц мог получиться такой большой бисквит?
— И сам не перестаю удивляться, — ответил Мираж, — но, впрочем, ничего странного в этом нет, ведь жизнь в целом и природа, в частности, это умеют! Умеют удивлять.
Он поднес ладонь к лицу, разделив его надвое, так что одна сторона оказалась затененной ладонью, а вторая — подставлена свету.
— Глиноедки двуличные, мисс, прирожденные обманщицы: под солнцем они красивы и быстры, и только во тьме, для которой рождены, позволяют себе принять свой истинный облик. Укрывшись в ее лоне, они безобразны и источают слизь… — он взглянул поверх головы девушки, бывшей ростом несколько ниже его, туда, откуда донеслось вдруг конское ржание — это пыталась снова вырваться Беда, ее удерживали Джек и Дадли. Увидев, что все давно уже собраны, а Кавалерия сидит в седле лошади, украденной Питом из Стамптауна, и машет ему рукой, Мираж сказал: — Однако, мисс, я вынужден прервать нашу беседу. Пора выдвигаться в путь!
Усадив Энни на телегу, Мираж поклонился ей и отправился к своей лошади. На полпути она окликнула его, и он был вынужден вернуться.
— Чем-то еще Джон может служить вам, мисс? — спросил разведчик, глядя ей в глаза. Теперь, когда девушка сидела на телеге, а он стоял, их глаза были вровень. Рядом с Энни уже сидел Терри Рыбак.
— Вообще-то да, мистер, можете! — кивнула девушка, — не могли бы вы, пожалуйста, сказать мне, Джон, куда именно мы направляемся?
— Вообще или конкретно сейчас, мисс? — спросил Мираж, — могу сказать, что не туда точно, куда они уверены, мы едем…
Он говорил тихо и остаток его слов унесло порывом ветра, даже Терри Рыбак не расслышал, что именно Мираж сказал тогда Энни, но вот что странно: когда он кончил говорить, девушка покраснела.
Колеса телеги пришли в движение, а на тот месте, где она стояла, обнаружился Старина Билл. Он заполз под нее в момент отъезда остальной банды, когда ту телегу, под которой он ночевал, забрали. Все утро Билл проспал и теперь был вынужден идти быстро, чтобы догнать уезжающих компаньонов. Чудом не сломав шейку бедра в процессе ковыляния, он с помощью Энни и Терри Рыбака с трудом и кряхтением забрался в телегу. Когда антиквариат был успешно загружен в кузов, и девушка и ее новоиспеченный слуга тут же отодвинулись от Билла подальше: одно из век старика, а именно веко того глаза, к которому вчера прилипла монетка Миража, пестрело ячменем. Он без конца тер его своими узловатыми пальцами и жаловался на то, что в округе одни лишь скалы и нету грязи, чтобы намазать болячку. Как и многие бродяги, Билл верил в целительную силу земли и вообще всего того, что попадалось ему под руку.